Чжоу Цзожэнь. Часть 3. «Свободные ноги» и «О чае»

Чжоу Цзожэнь (周作人, 1885-1967) — китайский прозаик, поэт, литературный критик и переводчик. Он был младшим братом Лу Синя (鲁迅), признанного основоположника современной китайской литературы, а также принимал участие в «Движении 4 мая», выступая с позиций обновления культуры. Сегодня он считается одним из лучших мастеров очерков и эссе своего времени. Тем не менее, он обречен находиться в тени своего более известного старшего брата. Для того, чтобы скорректировать эту диспропорцию, вниманию читателей предлагается подборка текстов Чжоу Цзожэня «Свободные ноги» и «О чае».

Чжоу Цзожэнь. Часть 2. “Первая любовь” и “Остывший кипяток”

Чжоу Цзожэнь (周作人; 1885-1967) — китайский прозаик, поэт, литературный критик и переводчик, который приходится младшим братом Лу Синю (鲁迅), признанному основоположнику современной китайской литературы. Чжоу Цзожэнь также принимал участие в «Движении 4 мая», выступая с позиций либерализации и обновления культуры. На сегодняшний день он считается одним из лучших мастеров короткой формы (очерков, эссе и др.) своего времени. Тем не менее, как раньше так и сейчас, он обречен находиться в тени своего старшего брата. Для того, чтобы несколько скорректировать эту диспропорцию, вниманию читателей предлагается вторая часть подборки текстов Чжоу Цзожэня – перевод произведений “Первая любовь” и “Остывший кипяток”.

Чжоу Цзожэнь. Часть 1. Духи и дотошные предписания

Чжоу Цзожэнь (周作人; 1885-1967) — китайский прозаик, поэт, литературный критик и переводчик. Приходясь младшим братом Лу Синю (鲁迅), признанному основоположнику современной китайской литературы, Чжоу Цзожэнь также принимал участие в «Движении 4 мая», выступая с позиций либерализации и обновления культуры. На сегодняшний день он считается одним из лучших мастеров короткой формы (очерков, эссе и др.) своего времени. Тем не менее, как раньше так и сейчас, он обречен находиться в тени своего старшего брата. Для того, чтобы несколько скорректировать эту диспропорцию, вниманию читателей предлагается подборка текстов Чжоу Цзожэня в трёх частях на разные темы: от личных переживаний и предпочтений, до вопросов общественной значимости.

Перевод: “Нефритовые воды Рая” Май Цзя

Май Цзя (麦家, 1964 — н.в.) — современный китайский писатель, лауреат литературной премии Мао Дуня. В плеяде ныне здравствующих авторов популярной литературы Май Цзя, безусловно, стоит в первом ряду. Это касается и его литературной отдачи, и социальной активности. Несмотря на то, что его произведения рассчитаны на широкий круг читателей и потому — весьма эклектичны, в них, все же, содержится немало ценных сведений. В качестве примера ниже приводится перевод его эссе, посвященного городу Ханчжоу и знаменитому озеру Сиху.

Не хай Ни Хао! Рецензия на книгу Константина Батанова

Пару дней назад попросили меня написать рецензию на книгу Константина Батанова с заголовком «Ни хао!» и подзаголовком «Как вести дела с китайскими партнерами». Давайте я сразу скажу главное: это тот редкий случай, когда дурацкое название и, мягко скажем, дураковатая обложка, до когнитивного диссонанса контрастируют с содержимым. Да-да, если вы хотите знать, советую ли я читать эту книгу, то ответ однозначный: Да!

Китаецентризм, или Чужой среди чужих

В издательстве Альпина Паблишер выходит книга переводчика и экономиста Константина Батанова «Ни Хао! Как вести дела с китайскими партнерами». В книге рассмотрены самые разные аспекты жизни в Китае: общение, дружба, получение нужной информации, бизнес и многое другое. С разрешения издательства Магазета публикует третью главу «Китаецентризм, или Чужой среди чужих».

Важное явление, которое часто отмечают иностранцы, — китаецентризм. Широко известно, что сами китайцы называют свою страну Срединным государством. В древности предполагалось (и в этом даже была уверенность), что за пределами Китая заканчивается цивилизация и земли, мало пригодные для обитания, заселены варварами. Нынешние китайцы, безусловно, признают достижения других народов и стран, но при этом они по-прежнему считают свою культуру самой древней и богатой — и, если говорить начистоту, небезосновательно. Китай обладал развитой цивилизацией, когда большинство других стран находились еще на стадии общинно-родового строя. Поэтому в глубине души китайцы продолжают считать варварами всех остальных. Соглашаться с этим или нет — ваше личное дело. Сразу предупреждаю: если вы дадите китайцам понять, что признаете себя варваром, это не вызовет уважения, потому что и так очевидно для них. Если человек с рыжими волосами признается, что он рыжий, это ведь не станет поводом испытывать к нему какие-то особые чувства.

Иногда иностранцы, стремясь произвести хорошее впечатление на своих китайских коллег, стараются подчеркнуть свое положительное отношение к китайской культуре и начинают играть в китайцев. Они вставляют китайские слова, когда говорят на своем языке, надевают китайские национальные костюмы, носят на руке буддистские четки, не являясь буддистами. Все это выглядит забавно — и не более чем. В некоторой степени это даже свидетельствует о человеке как о личности поверхностной, ведь он делает упор на внешний имидж, забывая о внутреннем наполнении.

Я разочарую молодых специалистов-китаеведов, а также тех, кто долгое время общался с китайцами и решил, что он теперь почти китаец. Помните, что вы всегда будете чужими для китайцев. Чтобы быть своим, вашей душе надо было тщательнее выбирать место, где родиться, и семью — и своевременно сделать выбор в пользу Китая. Даже если вы выпили со своими китайскими друзьями миллион литров алкоголя, вместе покорили Эверест или даже женились на китаянке, вы всё равно останетесь немного «не таким» в глазах китайцев, включая и китаянку, на которой женились. Свою роль здесь сыграли культурные, языковые, исторические, ментальные и другие различия. Но это совсем не значит, что вас не любят или только и ждут, чтобы сделать вам плохо. Просто вы «не такой».

Еще одна новость: на самом деле это и плохо, и хорошо.

Плохо — потому что чужаков не жалко и их не так страшно обманывать. Чужаку не будут искренне сочувствовать, если он столкнется с проблемами. Дружбы в европейском понимании этого слова тоже быть не может. Отношение к чужаку всегда немного несерьезное. Иностранец интересен своей экзотичностью. Правда, сейчас число постоянно проживающих иностранцев в Китае уже очень велико, поэтому они не вызывают столь сильного любопытства.

Хорошо — потому что это дает вам возможность применять тактику «притвориться дураком». Мы подробно ее рассмотрим в разделе о стратагемах. Если кратко, то вы имеете право чего-то не понимать и требовать долгих дополнительных разъяснений. Вы можете даже слегка нарушать какие-то традиции, ссылаясь на незнание. Но перегибать не стоит.

Наблюдая за китайцами, часто невольно думаешь, что у них есть своего рода двойная бухгалтерия в отношениях с иностранцами. В целом они стараются соответствовать западным стандартам поведения, дополняя их собственными традициями гостеприимства. Если вы находитесь в Китае, ваши сопровождающие поначалу будут воспринимать вас скорее как гостей, чем партнеров. Опять же вам будет позволено гораздо больше, чем местным (например, я несколько раз встречался с высокопоставленными чиновниками в Китае и вел с ними переговоры, что было бы немыслимо, будь я китайцем). Именно поэтому иностранцы, которые не углубляются в проблемы страны, не изучают традиции и менталитет китайцев, поначалу воспринимают Китай и его жителей с бурным восторгом: дескать, замечательная страна, приятные и услужливые люди. Лично я часто встречал иностранцев, которые, не владея китайским, посетили Китай несколько раз и твердо убеждены, что они нашли подход к китайцам, смогли заставить их искренне полюбить и уважать себя. Однако по мере активизации общения и сближения с китайскими друзьями восторг постепенно стихает. Это происходит потому, что к ним начинают применять внутренний стандарт общения, тот самый, что используется при коммуникации с соотечественниками. Приезжая в Китай, вы должны помнить, что однажды перестанете быть гостем и к вам начнут предъявлять требования. Поэтому лучше с самого начала оценивать себя по «китайской шкале» — не пребывать в расслабленной эйфории от хорошего отношения принимающей стороны, а анализировать то, что китайская сторона хочет от вас получить, то, что вы действительно можете дать и что хотите взамен, а также то, насколько ваше поведение соответствует китайским традициям. Потому что, если вы будете нарушать традиции, разрыв с китайскими друзьями произойдет достаточно быстро, так как вас отнесут к «безнадежным варварам».

Об авторе и книге

Константин Николаевич Батанов родился в 1976 году в Москве. В 1998-м окончил Институт стран Азии и Африки МГУ, кандидат экономических наук. В 1998–2006 годах работал в МИД РФ. Свободно владеет китайским языком, несколько лет участвовал в качестве переводчика во встречах на высшем уровне. С 2006 года работает в коммерческих структурах, занимался разработкой и реализацией ряда крупных проектов. Последние годы консультирует российских и китайских предпринимателей по различным аспектам ведения бизнеса.

В своей книге «Ни Хао! Как вести дела с китайскими партнерами» автор анализирует древние принципы Сунь-цзы (VI-V вв. до н. э.) из трактата «Искусство войны» показывая, как можно применить их сегодня для налаживания сотрудничества с китайскими партнерами.

В книге также рассказано о достопримечательностях, особенностях получения визы и жизни в Китае. Книга будет интересна специалистам по Китаю, предпринимателям и путешественникам.

Мо Янь. Большая грудь, широкий зад

Такие книги – настоящий праздник для души. Опытный китаист радуется узнаванию, только начинающий любитель Китая открывает много интересного. Знакомые образы, метафоры и аллюзии, тонкий юмор, да вкупе с прекрасным переводом на русский язык – это всё о книге Мо Яня «Большая грудь, широкий зад» (莫言 “丰乳肥臀”).

Книгу можно разделить на две логические части: история Китая, начиная с 40-х годов и заканчивая Великой культурной революцией, и конец 80-х – начало 90-х. Первая часть – семейная историческая эпопея, вторая же ближе по духу более ранней книге Мо Яня «Страна вина».

В этом романе, как и других произведениях Мо Яня, переплетается мистическое и повседневное: род помещиков происходит от слепой красавицы, приплывшей по реке в чане, а бизнес-леди эпохи открытости рождается от болотной змеи. Язык очень образный, текст наполнен как цитатами Председателя Мао, так и стихами поэтов древности, и нет ни одного персонажа, лишенного символического значения. К тому же, автор не дает расслабиться ни на минуту, и после прочтения романа выносливый читатель воспринимает уже как должное, что нечистоты и безобразие соседствуют с гармоничным и прекрасным, а смерть приходит без предисловия.

Переводы китайской поэзии Си Мужун

Дорогие друзья! Я как носитель китайского языка сейчас работаю в Минске в БГУ. А в Пекине я работаю в столичном университете путей сообщения профессором русского языка. Как поэт и переводчик, перевел ряд стихотворений древнего Китая. В Минске был опубликован мой переводный сборник стихов Ли Бая и ста избранных стихотворений династии Тан. В следующем году ожидается издание еще двух сборников на русском языке избранных стихов династий Юань и Сун. Ниже представляю вам мой перевод стихов нашей самой известной поэтессы Си Мужун (席慕容).

Давно исчезнувший Шанхай и анонс новой книги Кати Князевой

Говоря об исчезающей исторической застройке города, мы обычно имеем в виду изменения последних лет: кварталы шикумэней, снесенные и застроенные небоскребами и торговыми центрами; новые автомагистрали, прорезавшие старые районы; частные особняки, до неузнаваемости перестроенные новыми владельцами. Но Шанхай никогда не стоял на месте, и многие из нынешних памятников архитектуры в свое время потребовали сноса еще более старинных зданий. В сегодняшнем выпуске мы вспоминаем три забытые достопримечательности в центре Шанхая, без которых городской ландшафт казался немыслимым.

«Помолимся за него» Тай Цзиннуна

Тай Цзиннун (台静农, 1902 (1903)-1990) — писатель и каллиграф, уроженец провинции Аньхой, в 1946 году перебравшийся на Тайвань. Рассказ Тай Цзиннуна «Помолимся за него» (为彼祈求), написанный в 1927 году, заинтересовал меня тем, что в этом произведении в качестве одного из главных персонажей фигурирует пожилой китаец, обращенный в католицизм и искренне верующий в христианского бога – до этого я с таким в китайской литературе не сталкивался.