Хай Цзы (海子) — один из знаковых представителей современной китайской поэзии. Несмотря на то, что основу его наследия составляют лирические произведения, он также экспериментировал с другими литературными жанрами, стремясь создать синтез поэзии и прозы. Основной для его творчества стала традиционная китайская культура, дополненная элементами западного модернизма. При жизни Хай Цзы не получил широкого признания, однако после смерти его стихи приобрели культовый статус.
Роман Лашин и Иван Алексеев выбрали «Шесть таинственных историй», которые стоят особняком в творчестве Хай Цзы, и перевели их на русский язык. Публикуем перевод пятой истории — «Петух».
Петух
У живущих в деревне людей был один обычай: возводя новый дом, в качестве подношения под фундамент нужно было положить петушиную голову и окропить ее петушиной кровью. Живущему здесь Старику в этом году как раз предстояло строить дом. Ему уже стукнуло шестьдесят, но он по-прежнему не имел потомства. Вместе со своей супругой жил он в покое и согласии. Раньше он продавал в горах древесину, и работа эта давалась ему нелегко — ни на что не полагался он, кроме собственных скудных сил да бурного потока реки. Тяжелым трудом скопил он немного денег, и этой весной решил построить усадьбу в четыре дома.
В хозяйстве у него был петух с кроваво-алыми перьями.
Старик выбрал место под фундамент — аккурат рядом с громадной впадиной. Там же редели какие-то заросли, но они были лишь частью пейзажа. Еще там возвышалось несколько разбросанных по сторонам курганов — память о первых людях, что поселились здесь. Сейчас уже никто не мог вспомнить, в чем именно состояло их предназначение. Местные просто возделывали землю и стерегли свой порог, обходя впадину стороной. Один знаток фэншуя как-то сказал, что она несет на себе печать Спящего Дракона, и если судьба будет благосклонна к Старику, то у него родится сын, которого будет ждать великое будущее.
Старику было сложно поверить подобным предсказаниям, но каждый день с наступлением сумерек, он спускался во впадину и бесцельно бродил там. Постепенно, он будто бы даже породнился с ней, а впоследствии — между ними возникла таинственная и нерушимая связь. Только в сумеречном свете могли они обмениваться мыслями, все глубже и глубже понимая друг друга. Так продолжалось до тех пор, пока закатное солнце не задыхалось в дыме людских жилищ и накопленной ими за день копоти. В конце концов они стали единым целым. Старику казалось, что Небо несправедливо к нему. Всю свою жизнь он чтил заветы предков и был порядочным в делах — почему же не может он познать счастье отцовства? Всякий раз, поднимаясь наверх из впадины, Старик сплевывал наземь. Темнело очень быстро. Жена всегда дожидалась его к ужину, не давая погаснуть последнему фонарю. Никто не знал, что в день перед началом строительства он долго кланялся впадине, словно старому другу и слезно просил ее о чем-то.
Утром, едва позавтракав, каменщики принялись за работу. Один из них, с квадратной головой, потащил того дивного кроваво-алого петуха к центру фундамента. Взмах ножа — и из петушиного горла брызнула бордовая струя, окрасив землю кровью, словно лепестки чудесного цветка все как один разом осыпались вниз, в то же мгновение смешавшись с пылью. Тут же поднялся треск поздравительных хлопушек. В первую очередь, они предназначались свершившему ритуал. Но стоило ему протянуть руку, чтобы принять поздравления, как петух вырвался из его хватки, поволок за собой шею и взмыл над остолбеневшей толпой. С перьев его капала кровь. Он устремился во впадину, и быстро затерялся в беспорядочных зарослях.
Старик, протиснувшись сквозь толпу зевак, поспешил за ним, но тот петух как сквозь землю провалился — не было видно даже следа его крови или перьев. Старик с рослым парнем вместе спустились вниз, словно в глухую неизвестность, роняя шаги среди ее теней. Внезапно — они услышали впереди плач младенца. Они ускорили шаг, спешно ища глазами дитя, то и дело обмениваясь друг с другом непонимающими взглядами. Казалось, что листья из темных крон наблюдали за ними, следили за их бренными телами, продвигающимися сквозь мрак, тщетно ищущими чуда. Ветви забирались в их волосы, ощупывали обнаженные участки кожи. И тут парень наконец заметил на земле младенца, обернутого в отрез красной ткани. Он лежал между двух курганов и еле-слышно плакал. Но странным было даже не это — на лбу ребенка они обнаружили два кровавых пятнышка и немного птичьего пуха, очень походившего на пух того самого петуха. Неизвестно, что это были за отметины. Петуха найти так и не удалось.
Недолго думая, Старик забрал младенца домой. Люди в деревне всю весну продолжали обсуждать таинственную силу впадины и ее небывалую милость, но постепенно пересуды умолкли.
Положив в основание голову другого петуха — Старик построил еще один дом. Следующей весной его жена родила дочь, но почти все молоко выпивал найденыш. Дни шли своим чередом. Восходы сменяли закаты, лето сменяло весну; только впадина исполнилась необъяснимой нежности, а род Старика получил продолжение.
24.05.1985
Для заглавной иллюстрации использовано фото 好看的画.
Авторы и переводчики: Роман Лашин и Иван Алексеев
Другие рассказы серии:
Король черепах
Деревянное судно
Первая любовь
Рождение
Юг
Если вам понравилась статья, пожалуйста поставьте лайк и поделитесь ею с друзьями.
Хотите быть в курсе наших публикаций по теме, подписывайтесь на наш канал в Яндекс.Дзене страницу Магазеты в facebook, vk, instagram, telegram и наш аккаунт в WeChat — magazeta_com.
