Юй Цзянь — за нежность китайской поэзии

Особое отношение к письменному слову у китайцев в крови. И в современном Китае именно поэзия оказалась самой демократичной формой искусства, доступной и для интеллектуалов, и для рабочего класса. Именно через современную поэзию можно понять, чем живет Китай, о чем размышляет и чем он вдохновляется. В совместном проекте Магазеты и Стихо(т)ворья мы постараемся не только преодолеть основную преграду для знакомства с китайской поэзией — языковой барьер, но и дополнить восприятие стиха визуальными образами современных китайских художников.

song_dong_1

Юй Цзянь (于坚) родился в 1954 году в юго-западной провинции Юньнань. Несмотря на то, что его детство и юность пришлись на самый разгар Культурной революции, это не помешало ему разбавлять опыт работы на фабрике чтением литературы, благо этому способствовал и отец, и частые перебои электричества в цехе.

В 20 лет Юй Цзянь начал писать свои первые стихи, а в 26 — поступил в Юньнаньский университет на факультет китайского языка и литературы, где энергично взялся за развитие поэтических и литературных клубов. В 1986 году его стихотворение было опубликовано в престижном литературном журнале Шикань (诗刊), что стало прорывом Юй Цзяня на национальной поэтической сцене. И с тех пор его творчество и взгляды являются источником постоянных споров среди критиков и в среде поэтов.

Юй Цзянь — один из немногих китайских поэтов, которые задумываются о лингвистических, политических и художественных последствиях национальной языковой политики. В конце 90-х своим эссе Твердый и мягкий языки поэзии он буквально взбудоражил мир китайской литературы. В статье Юй Цзянь проанализировал предпосылки и результаты стандартизации китайского языка в 50-е годы: как внедрение путунхуа сказалось и на образе мышления, и на художественном языке китайских поэтов?

«Путунхуа – это далеко не только нейтральный базовый инструмент, который способствует идеологическому, информационному, ценностному и межклассовому обмену. Традиционный китайский язык было решено развивать по направлению к большей возвышенности и метафизичности мысли, к большей нормированности мышления, но не к большей выразительности. Это привело к тому, что китайский язык превратился в социолект, служивший объединению, ободрению и воодушевлению масс, формированию нового человека и героев своего времени, дистилляции жизни.

Путунхуа – это в первую очередь язык революции, относящийся к той части китайского языка, которая напрямую связана с политической жизнью. Путунхуа отверг телесность и материальную конкретность, свойственную старому гуаньхуа, отверг интимность задушевного разговора, вульгарную непристойность и брань, ненормативное просторечие и выработал рамки того, что обозначать, и революционным образом углубил обозначающее».

«На периферии Китая путухуа у поэтов на подсознательном уровне воспринимался как безжизненный чиновничий язык официоза, от которого «твердеет» язык. Пунтухуа воспринимался ими как идеологическая, зафиксированная в учебниках мерка правильности, представляющая образ страны.

Поэты вне столицы, по всей видимости, подверглись влиянию поэзии на путунхуа через книги, но это влияние было ослаблено, в какой-то степени нейтрализовано приватным, повседневным разговорным языком, господствовавшим в провинции. Там люди в реальности использовали два стиля общения: путунхуа всегда был языком публичным, а диалект выступал народным, частным, камерным языком повседневном жизни. Люди никогда не разговаривали на путунхуа ни в семье, ни в других неформальных ситуациях. На путунхуа общались лишь на собраниях, на пропагандистских мероприятиях, в телевизионных интервью».

«Творчество на путунхуа – это лишь один из способов высказывания в поэзии, это лишь одна из сторон китайского языка. Потенциал китайского языка гораздо богаче. Нелирическая, неметафорическая сторона в поэзии, придерживающаяся здравого смысла и опыта, неидеологическая, надмирная и в то же время жизненная, экзистенциальная точка зрения, обращённость ко всему миру живых существ, к диалогу с миром взращивалась в шепоте частных разговоров на периферии».

Полный перевод статьи Юй Цзяня Твердый и мягкий языки поэзии читайте на страницах Стихо(т)ворья: часть 1 и часть 2. А познакомиться с мягкой поэзией Юй Цзяня можно прямо сейчас.

song_dong_2

наблюдение над жизнью дождевой капли за пределами сферы поэта

вот как   скоро пойдёт дождь
поэт сидит в кафе у барной стойки
взглядом скользит по небу   что-то бурчит про себя
язык снова втягивается в темноту
но что-то там в чёрных тучах    чья-то жизнь   что-то ещё
капля за каплей маленькая история    она только начинается
как это   эта маленькая история   ежемоментно ежесекундно происходит
меня беспокоит бо́льшее     поэт говорит читательнице
согласно этой прямой невидимой линии   опускаясь
все так же навстречу земле   сохраняя единство
как дочка поэта      всегда сохраняет единство с детсадом
затем    в школой изогнутом небе
изгибается   не может не изгибаться
но вовсе не чтобы закончить   чтобы быть влажной
она не может ещё выбрать свой путь
она ещё не знает   что ни выбери
есть только падение     или может быть знает
но как ей остановиться   здесь
всё должно двигаться вниз
весёлая маленькая королевна    сама себя коронуя
на краю непогоды     легко сверкнув
отделившись от строя   всё более выдвигаясь
и хвостик её    прямо стоящий   изгибается снова
она катится кувыркается   испытывает пространство
свободу и ненадёжность
сейчас   она почти что может как хочет
во вселенной лакунке     не вверх и не вниз
ученик младшей школы до уроков     по пути между домом и классом
поэт невозмутим и честен    он измеряет взглядом читательницы грудь
но она не верит в ничтожную эту свободу
всегда полагаясь на что-то
всегда с какой-то громадой    сцепляясь
жалкое светящееся тельце
напуганный индивидуализмом светляк
жаждущий ночи и лета и маскировки их светом
как и этот поэт   и пишет стихи
и хочет вступить в союз    получить документ
спускаясь ещё быстрее    совсем теряя свободу
ускользая к земле     (сущность явлений
легко ухватить     лишь на краю смерти)
вот капля   хватает леску для сушки белья
и так непривычно    горизонтально ползёт
поглощает своих мельчайших собратьев
набухает капля за каплей     копит превращается
в прозрачный маленький узел     увязанный на хребте
цепляясь   скользя   собирая
толще больше чем раньше   и тяжелее
и вот она уже не та что прежде она как
жемчужина   виноградина   прозрачная тыковка
или что-то другое     словно сама она может выбрать
эта власть заставляет её держаться кичливо    обретя новую форму
несмотря ни на что устремляться книзу   вес этой формы
всё же вниз её гонит     небесного дара ловушка
как у поэта   сопротивление    вопль
потом соответствие кодексу   в святая святых
эстетским пером   оставляя автограф
цепляясь за каждый момент
но спайка лески всё тоньше
чтобы стать крупнее полнее   больше уже не смотря ни на что
сполна   это разрыв   это смерть
тело качнётся   снова станет тонкой чертой
по такой как прежде невидимой
отвесной линии   будет стремиться к земле
как живая лишь на секунду змея
бросит тело   и пропадёт
но это не поражение
она всё ещё полнится влагой
в жизни   её победа никогда не иссохнет
цель её жизни    оставаться влажной   чтобы
стать мокрым пятном    на штанине поэта
только что вышедшего     из кафе

Перевод: Юлия Дрейзис

在诗人的范围以外对一个雨点一生的观察

哦 要下雨啦
诗人在咖啡馆的高脚椅上
瞥了瞥天空 小声地咕噜了一句
舌头就缩回黑暗里去了
但在乌云那边 它的一生 它的
一点一滴的小故事 才刚刚开头
怎么说呢 这种小事 每时每刻都在发生
我关心更大的 诗人对女读者说
依顺着那条看不见的直线 下来了
与同样垂直于地面的周围 保持一致
像诗人的女儿 总是与幼儿园保持着一致
然后 在被教育学弯曲的天空中
被弯曲了 它不能不弯曲
但并不是为了毕业 而是为了保持住潮湿
它还没有本事去选择它的轨迹
它尚不知道 无论如何选择
都只有下坠的份了 也许知道
可又怎么能停止呢 在这里
一切都要向下面去
快乐的小王子 自己为自己加冕
在阴天的边缘 轻盈地一闪
脱离了队伍 成为一尾翘起的
小尾巴 摆直掉 又弯起来
翻滚着 体验着空间的
自由与不踏实
现在 它似乎可以随便怎么着
世界的小空档 不上不下
初中生的课外 在家与教室的路上
诗人不动声色 正派地打量着读者的胸部
但它不敢随便享用这丁点儿的自由
总得依附着些什么
总得与某种庞然大物 勾勾搭搭
一个卑微的发光体
害怕个人主义的萤火虫
盼望着夏夜的灯火管制
就像这位诗人 写诗的同时
也效力于某个协会 有证件
更快地下降了 已经失去了自由
在滑近地面的一瞬 (事物的本性
总是在死亡的边缘上 才抓住)
小雨点 终于抢到了一根晾衣裳的铁丝
改变了一贯的方向 横着走
开始吸收较小的同胞
渐渐膨胀 囤积成一个
透明的小包袱 绑在背脊上
攀附着 滑动着 收集着
比以前肥大 也更重
它似乎正在成为异类
珍珠 葡萄 透明的小葫芦
或者别的什么 它似乎又可以选择
这权利使它锋芒毕露 具备了自己的形式
但也注定要功亏一篑 这形式的重量
早已规定了是朝下的 一个天赋的陷阱
就像我们的诗人 反抗 嚎叫
然后合法 登堂入室
用唯美的笔 为读者签名
拼命地为自己抓住一切
但与铁丝的接头越来越细
为了更大更满 再也不顾一切
满了 也就断掉 就是死亡
身子一抖 又成了细细的一条
顺着那依然看不见的
直线 掉到大地上
像一条只存在过一秒钟的蛇
一摆身子 就消散了
但这不是它的失败
它一直都是潮湿的
在这一生中 它的胜利是从未干过
它的时间 就是保持水分 直到
成为另外的水 把刚刚离开馆咖啡馆的诗人
的裤脚 溅湿了一块

song_dong_3

В качестве визуального сопровождения поэзии Юй Цзяня был выбран перформанс художника Сун Дуна (宋冬), супруга Инь Сючжэнь, — Штампуя воду (Stamping the Water). В детстве в целях экономии бумаги и туши Сун Дун практиковал каллиграфию, «прописывая» иероглифы водой на камне. Так у него родился целый ритуал записать произошедшее за день с помощью такого недолговечного дневника, подчеркивая мимолетность переживания и сохраняя их полную интимность. В 1996 году этот опыт водяного дневника вдохновил его на перформанс: в течение часа Сун Дун штамповал воду печатью с иероглифом 水 (вода) в реке Лхаса (Тибет).

Еще больше современной китайской поэзии:

Си Чуань: чем спорить с людьми, лучше спорить с самим собой
Поэзия Ван Сяони — за рамками обыденности
Чжэн Сяоцюн: поэзия рабочего класса
Шпинат в своей зелёной сорочке
Бай Хуа о секрете идеального языка современной поэзии
Народная поэзия Хань Дуна — между Системой, Рынком и Западом
Янь Ли — художник не только слова

Фото аватара

Автор: Редакция

Магазета — интернет-издание о Китае и китайском языке