пост прислан Николаем с помощью этой формы.
мягкое дунбэйское гонзо, разрешается читать слабонервным и беременным :))
Больше суток в душном вагоне поезда Москва-Пекин и я в Маньчжурии. Контраст между двумя странам колоссальный. Он обрушивается на меня совершенно неожиданно: вот, только что, был серый, покосившийся, какой-то полузаброшенный Забайкальск, и вдруг появляется яркая, мигающая и таинственная Маньчжурия. Первая мысль в голове – епрст, Лас-Вегас! Сходство, особенно если поезд въезжает на территорию КНР ночью, удивительное. Тоже пустыня, а посреди пустыни сверкающий в ночи город.
Выхожу на перрон. Наконец-то, свежий воздух и… и какая-то вонь. Надписи Маньчжурия, 满洲, и на какой-то не понятной смеси иероглифики с вязью. Молодые, худющие военные в совершенно карикатурных шапках-ушанках и каких-то длинных ватниках цвета лица страдающего пищевым отравлением человека. Толстенькие мужички в кожанках, предлагающие расстаться со своими деньгами и приобрести расово-верные юани, по не совсем верному курсу. Впрочем, если повезет, могут втюхать и вовсе неверные юани, 伪币.
Я, блеснув знаниями, и выяснив где тут 卫生间, зайдя туда, понимаю, что это самый настоящий 厕所. Чуда не произошло: общественный туалет на вокзале Маньчжурии засран так же, как и его собрат в Иркутске.
Маленькие соевые сосиски с зернами кукурузы внутри. Вот оно, гастрономическое ноу-хау по-китайски. Где еще в мире можно наткнуться на такую пищу? Пробую – вкусно. Глутамат натрия делает свое дело. С лапшой хуже – она совсем не такая, как наш доширак. Очень острая, и сразу же дарующая понимание того, что жрешь что-то совсем не натуральное, и, собственно, не очень-то пригодное для употребления внутрь. На попить некий 绿茶 в бутылке. По вкусу напоминает воду с мылом. Хотя, это скорее послевкусие, поначалу кажется чем-то приятным и совершенно новым, из той части спектра вкусовых ощущений, которую доселе еще не удавалось задействовать.
Дальше выяснения расположения туалета общение почему-то не идет. Совершенно не понятно, что говорят эти люди. Впрочем, когда приобретаешь лапшу и прочие продукты, местные любезно переходят на «русский». Друга, hello, и прочие радости открывают носителю новые, доселе не задействованные части уже лингвистического спектра. Китайцы – очень культурные люди. Практически всегда первым новым словом для начинающих китаистов, прибывших в Поднебесную, и не испорченных общением со своими старшими товарищами, становится… конечно же, 肏.
Особенно шикарно оно звучит из уст какого-нибудь привокзального рабочего, произносящего его громко, четко, с выражением, а следующие за произнесением не менее громкие звуки прочищения носоглотки и сплевывания усиливают эффект прикосновения к прекрасной культуре древней нации. Надо сказать, что именно в такие моменты возникает мысль о схожести китайцев и русских. Приедешь у нас в какой-нибудь городишко, потолкаешься в общественном транспорте да на вокзале, и тоже как-то совсем не о Достоевском и Пушкине думаешь. Причем, это не удел провинции. В Нерезиновой тоже много таких мест и таких людей.
Но я отвлекся. Пожалуй, на этом рассказ о первом знакомстве с Китаем и вызванных этим знакомством чувствах, завершится. Впереди у нас Город Долгой Весны, углубление гастрономических познаний, маленькие (а также весьма себе большие) шалости лаоваев и многое другое.
