Описывая экзотику и запретные прелести китайского квартала, мы должны оговориться: для жителей и властей Владивостока Миллионка почти всегда представлялась «язвой на теле города». Миллионка была не просто рассадником антисанитарии, порока и разврата, но что гораздо важнее – она являлась местом сосредоточения этнических ОПГ и даже загадочных «тайных обществ». Наша очередная статья в рамках цикла об истории владивостокского чайна-тауна – о преступности, процветавшей в трущобах Миллионки.
Тайные общества
Строго говоря, китайские «тайные общества» (会党) – не обязательно бандитские группировки типа итальянской «мафии». Эта в целом характерная для китайской цивилизации форма самоорганизации людей на чужбине имела особое значение. «Тайные» — в данном случае означает «несанкционированные государством». На самом деле изначально основной целью создания подобных организаций являлось оказание взаимопомощи и самозащиты. Не менее важна была функция поддержания порядка в соответствии с неписанными обычаями и правилами, что для этнического квартала, весьма актуально.
Популярный на рубеже 19 и 20 веков публицист Дмитрий Шрейдер писал: «Чувство товарищества, братства и солидарности чрезвычайно развито между уссурийскими манзами((Здесь автор ошибочно называет «манзами» (满族, т. е. маньчжурами) китайцев (хань), проживавших в Уссурийском крае. Подобное заблуждение является общераспространенным для источников периода Российской империи, так что целесообразно считать слово «манзы» одним из русских терминов для обозначения китайцев без привязки к изначальному этнониму (сродни самому слову «Китай», который изначально обозначал в монгольском языке не самих китайцев, а киданей).)). Каждый год отдельные группы лиц, чтобы укрепить между собой связи и освятить их, как того требует обычай, в день «шан-юаня»((Имеется в виду «шанъюань» (上元) – 15-й день первого месяца по лунному календарю, т. е. «праздник фонарей» (юаньсяо).)) собираются в какой-нибудь фанзе и дают друг другу обязательство взаимного братства»((Шрейдер Д. И. Наш Дальний Восток, или Три года в Уссурийском крае. С. 109. Цитируется по статье: Сухачева Г. А. Обитатели «Миллионки» и другие // Россия и АТР. 1993. № 1. С. 63. Вообще же тексты Дмитрия Шрейдера представляют огромный интерес с точки зрения знакомства с тогдашними реалиями жизни китайской диаспоры в Приморье. Рекомендую, например, этот: Д. Шрейдер. Русская колонизация и китайская конкуренция // Россия в глобальной политике.)).
Большинство таких союзов создавались на основе земляческих связей выходцами из разных местностей((Повторим еще раз: подавляющее большинство «приморских китайцев» было родом из Шаньдуна, но, конечно, разных уездов.)). Наравне с конспиративными обществами, которые занимались только незаконной и, как правило, преступной деятельностью, существовали и легальные, и полулегальные организации (те, о которых было известно властям, хотя они и не были зарегистрированы). Среди профессиональных сообществ, наряду с объединениями каменщиков или торговцев морской капустой, существовали, например, «Общество хозяев игорных домов» и организации типа «яньбан» (盐帮, «братства контрабандистов»)((Сухачева Г. А. Указ. соч. С. 67.)).
Читать далее: Дом морской гильдии: закат эпохи
Все эти общества, как правило, были подвержены значительной текучке: как с точки зрения состава, так и с точки зрения самого их существования. Причина этого проста – их члены происходили из самого неимущего слоя китайских мигрантов, сезонных рабочих и «отходников», которые редко проживали в России длительный срок. Более стабильной была деятельность «филиалов» больших «тайных обществ», действовавших в самом Китае. Первой среди них на российском Дальнем Востоке была секта «Цзайлицзяо» (在理教, или как ее называли во Владивостоке – «Цзайли»).
Цзайли
Исторически даосская секта «Цзайлицзяо» («Учение ревнителей истины») появилась в северном Китае в первые годы после цинского завоевания и, помимо духовного развития своих адептов, ставила своей целью восстановление власти китайской династии Мин. К началу 20 века она превратилась в классическое «тайное общество», объединенное скорее политическими, чем религиозными практиками. Считается, что центральное правление организации существовало в Тяньцзине. Во Владивостоке, Новокиевке (ныне Краскино) и Барабаше находились ее филиалы, действовавшие среди местных китайских мигрантов. Профессор Восточного института Аполлинарий Рудаков считал, что «Цзайли» является одним из многочисленных ответвлений религиозной секты «Байляньцзяо» (白莲教, «Школа Белого лотоса»)((Рудаков А. В. Общество И-хэтуань и его значение в последних событиях на Дальнем Востоке. По официальным китайским данным. Владивосток. С. 4-5. Граве В. В. Китайцы, корейцы и японцы в Приамурье // Труды командированной по Высочайшему Позволению Амурской экспедиции. СПб, 1912. С.112., которая является «общим предком» знаменитых китайских триад.))
Члены «Цзайли», как и «Байляньцзяо», при вступлении в организацию давали клятву не курить ни опиума, ни табаку, не пить вина, а свои силы посвятить борьбе против маньчжурского владычества и иностранного засилья. Благородные цели организации привлекали в нее большое количество обеспеченных лиц, включая чиновников Цинской империи и предпринимателей, торговавших с иностранцами. Во Владивостоке агенты «Цзайли» занимались в основном сбором средств среди мигрантов для помощи организации в Китай. Другой их важной задачей была скупка во Владивостоке золота и серебра для последующей отправки на родину.
Читать далее: Куда ушли российские маньчжуры
Российские власти знали о существовании адептов «Цзайли» во Владивостоке, но долгое время смотрели на них сквозь пальцы, воспринимая их как «форму самоорганизации азиатского элемента» и принимая во внимание ту борьбу, которую секта вела с курением опиума. В период подавления Боксёрского восстания в Китае, а также в разгар Русско-японской войны, когда по свидетельству Арсеньева, владивостокские китайцы были готовы «помочь японцам в освобождении края от русских»((Цит. по Сухачева Г. А. Указ. соч. 68. Полная версия цитаты В. К. Арсеньева звучит немного алармистски. В ходе лекций, прочитанных 25 февраля 1911 года в Санкт-Петербурге, известный путешественник заявил, что «китайцы после мукденской катастрофы и поражения эскадры Рождественского активно вели разговоры о том, где достать оружие и боеприпасы, чтобы, когда японцы разобьют русских в Уссурийском крае и русские начнут отступать к Хабаровску, помочь японцам уничтожать русских на пути отхода, сжигать их села, чтобы совершенно перебить русских и сделать край китайским».)), отношение к «Цзайли» изменилось. Власти рассудили, что подобные настроения являются результатом пропаганды тайных обществ. Выдвигались проекты полной зачистки края от деятельности подобных организаций. Однако, сделать это было непросто, и, судя по тому, что местные власти вплоть до 1930-х годов так и не смогли побороть нелегальные элементы быта Миллионки (включая деятельность наркопритонов, борделей и т. д.), наверняка и «тайные общества» здесь продолжали существовать. С той лишь поправкой, что после Синьхайской революции их антиманьчжурская направленность перестала быть актуальной, и постепенно они вырождались в обычные бандитские группировки, которые применительно к реалиями Маньчжурии и Дальнего Востока принято обозначать общим условным термином «хунхузы» (от китайского – 红胡子, «красная борода»((В официальных документах данный термин не употреблялся. Взамен его писалось 胡匪，盗匪，土匪. Важно понимать, что как таковой единой организации хунхузов никогда не существовало. Сам термин 红胡子 (равно как и 胡匪) использовался для обозначения бандитов только в Маньчжурии и в провинции Шаньдун, откуда он видимо родом.)) ).
Хунхузы
Вообще-то деятельность хунхузов непосредственно Миллионки не касалась, поскольку в основном они разбойничали в сельской местности и в глухих местах (леса, горы). Впрочем, деятельность различных «мутных личностей», обитавших в Миллионке, и хунхузов были тесно связаны. Помимо того, что многие из проживающих в квартале купцов снабжали хунхузов боеприпасами и продовольствием, взамен принимая на реализацию награбленные товары, нужно учитывать, что ряды хунхузов регулярно пополняли разорившиеся китайские «гастарбайтеры» (проиграв все деньги в карты или потратив их на опиум).
Читать далее: Город, который построил Чжан
Как социальное явление хунхузничество было сложным и неоднозначным. Сводить его только к бандитизму нельзя. В основе хунхузничества лежали процессы, связанные с разорением крестьянства, изменением всей экономической системы огромной страны, разложением традиционных форм хозяйства, проникновением иностранного капитала, созданием современной промышленности, а также политической нестабильностью в связи с кризисом маньчжурской династии, а затем и слабостью молодой Китайской республики. В.Н. Рудокопов в своей статье «Черты из жизни и быта хунхузов», опубликованной в 1910 году в «Историческом вестнике», писал: «Хунхузы не революционеры. Они – наша понизовая вольница, они – наша Запорожская Сечь»((Цит. по Петров А. И. История китайцев в России (1856-1917 годы). СПб, 2003. С. 358)). После 1917 года новым феноменом в рамках хунхузничества стало появление в отрядах русских политических эмигрантов – прежде всего, из числа белогвардейского офицерства((Впрочем, хунхузы активно контактировали и с красными – так, известно, что в марте 1921 года отряд хунхузов численностью около 700 человек вступил с командованием Народно-революционной армии Дальневосточной республики (марионеточное пробольшевистское государство, созданное для борьбы с белогвардейскими государственными образования на Дальнем Востоке) по поводу участия в боевых действиях на стороне ДВР. (Сухачева Г. А. Бич страны: хунхузы в Маньчжурии и Приморье в 20-е гг. ХХ в. // Россия и АТР. 1992. № 1. С. 92).)).
На российской территории хунхузы активизировались с началом Гражданской войны. Так, в 1920-22 годах (т. е. в завершающий период установления советской власти в восточных регионах России) только на участке границы «Хуньчунь-Суйфэньхэ» постоянно находилось около 11 тысяч хунхузов, которые свободно перемещались между территорией Китая и России (формально – ДВР). Обстановка на границе стабилизировалась только к началу 1930-х годов, когда порядок навели советские пограничники и японские войска, оккупировавшие Маньчжурию((Сухачева Г. А. Бич страны: хунхузы в Маньчжурии и Приморье в 20-е гг. ХХ в. // Россия и АТР. 1992. № 1. С. 92.)).
Известно, что хунхузы, не являясь сами по себе единой организацией, были связаны с различными легальными и нелегальными объединениями китайцев (включая уже упоминавшийся «Цзайли»). К 1920-м годам отдельные «полевые командиры» хунхузов окрепли настолько, что начали на равных говорить с властями. Самый знаменитый бывший хунхуз – Чжан Цзолинь (张作霖) – в период «милитаристской раздробленности» Китая (1920-е годы) сам стал правителем огромного региона, Маньчжурии. Согласно распространенной легенде, скрываясь от цинских властей, в 1910-х годах Чжан Цзолинь проживал во владивостокской Миллионке. Это делает его, пожалуй, самым знаменитым обитателем владивостокского чайна-тауна.
Китайская мафия
Другой селебрити Миллионки является Чжан Цзунчан (张宗昌), после возвращения из Владивостока на родину выросший до «полновластного хозяина» провинции Шаньдун. В годы своей жизни в Миллионке Чжан Цзунчан был признанным авторитетом в криминальном мире города. Причем его биография связана не с «полевым хунхузничеством», а с более традиционными формами «городской организованной преступности», среди которых: содержание наркопритонов, борделей и лавок, незаконно торгующих спиртным, организация скупки краденного и контрабанды (в основном, спирта), «крышевание» возделывания опийного мака в сельских районах Приморья((Петров А. И. указывает, что в начале ХХ века посевы мака в Приморье достигали значительных площадей (долина р. Сучан – ныне р. Партизанская, бассейны р. Уссури и ее притоков, а также территория, прилегающая к заливу Ольги, и Шкотовский район). (Петров А.И. Указ. соч. С. 385).)), а также грабеж как соотечественников, так и русского населения (обычно вне Владивостока).
Читать далее: «Крестные отцы» Шанхая
Преступность Миллионки представляла угрозу не только (и не столько) для русских, сколько для самих китайцев. В 1908 году по инициативе и за счет китайского бизнесмена Ван-и-сию((Так в источнике. Цит. по Анча Д. А., Мизь Н. Г. Китайская диаспора во Владивостоке. Владивосток, 2014. С. 140.)) в составе владивостокской городской полицейской команды были учреждены две должности городовых специально для патрулирования Миллионки. А в 1914 году, благодаря материальной поддержке «Китайского общества взаимного вспомоществования» была создана т. н. «китайская полиция» в составе заведующего (русский) и семи десятников (китайцев по национальности), в подчинении которых было по 10 полицейских (тоже китайцев).
Судя по статистическим данным((В 1914 году в районе действия китайской полиции было совершено 1243 преступления, а в 1916 году – 760. (Цит. по Анча, Мизь. Там же). Остается надеяться, что сокращение числа преступлений было вызвано эффективностью действий полиции, а не тем, что местные криминальные авторитеты смогли найти с полицейскими общий язык.)), полиция справлялась со своими обязанностями вполне успешно, однако полностью преступность и нелегальный бизнес в Миллионке не исчезли. К середине 1930-х годов их наличие уже явно диссонировало с процессами, протекающими в Советском государстве.
Вскоре владивостокский чайна-таун был ликвидирован. Об этом будет наш следующий материал.
Для заглавной иллюстрации использовано фото китайской делегации на «Безымяной» батарее в 1920. Источник: собрание Д. Дженжера
Другие публикации проекта «Китайские страницы прошлого Владивостока»
- «Миллионка», или история единственного в России «чайна-тауна»
- Существовал ли на месте Владивостока китайский город Хайшэньвэй?
- Город, который построил Чжан
- Индустрия греха во владивостокском «чайна-тауне»
Wǒ ❤ Magazeta
Вам понравилась наша статья? Возможно, она будет интересна и вашим друзьям — поделитесь ею в соцсетях (достаточно кликнуть на иконку внизу страницы).
Если вы хотите быть в курсе наших публикаций, подписывайтесь на страницу Магазеты в facebook, vk, instagram, telegram и наш аккаунт в WeChat — magazeta_com.
