7 апреля в российских кинотеатрах состоится премьера китайского документального фильма «Народная республика желания», повествующего об изнанке такой быстрорастущей сферы онлайн развлечений как видеостриминг. Чем живут стриминговые ванхуны, почему миллионы их фанатов предпочитают чужую виртуальную жизнь и готовы за это платить — в переводе статьи Sixth Tone Inside the Dystopian Reality of China’s Livestreaming Craze.
Сидя в роскошной квартире в городе Чэнду, профессиональный стример Шэнь Мань смотрит в веб-камеру, кокетливо улыбается и напевает популярную песню. А по всей стране десятки тысяч интернет пользователей смотрят на нее через экраны своих компьютеров или телефонов. Тем временем в форуме фанаты отправляют комплементы ее голосу, внешнему виду и чувству стиля. Некоторые тратят деньги — иногда несколько юаней, иногда несколько тысяч — чтобы купить Шэнь виртуальные розы и леденцы, которые она позже обналичит.
Спустя некоторое время комментарии в форуме становятся все более агрессивными. «Разденься!» — призывает один из них. Другие называют Шэнь «проституткой» и «шлюхой». Сначала она отбивается от троллей саркастическими шутками или оскорбляет в ответ. Но со временем она признает их правоту.
Эта сцена из «Народной республики желания», антиутопического документального фильма, который исследует, кто и что стоит за стриминговым безумием в Китае — рынке, который по данным статистического портала Statista, к 2020 году может стоить 112 млрд юаней (более триллиона рублей). Рынок онлайн-стриминга продолжает расти, несмотря на пару скандалов в 2017 году, когда несколько компаний были обвинены в неуплате налогов и распространении порнографических материалов. (С тех пор власти ограничили видео-контент, в том числе запретили многозначительное поедание бананов.)
Режиссер фильма У Хао в прошлом поработал и в Кремниевой долине, и в крупнейших китайских технологических компаниях, включая Алибабу и Yahoo China. После премьеры в 2018 году фильм был удостоен нескольких наград, включая приз за лучший документальный фильм по мнению жюри на кинофестивале SXSW 2018.
https://youtu.be/WWdg8d18Tfs
То, что сцена с оскорблениями Шэнь Мань напоминает сюжет британского sci-fi сериала «Черное зеркало», — не случайность. Это попытка разобраться, как китайская стриминговая индустрия использует жажду славы и богатства одних и борьбу с чувством одиночества других, и к каким разрушающим последствиям это может привести. «Так как стримеры стали все больше зависеть от денег, мне становилось все труднее изображать систему в розовых тонах», — говорит У Хао. «В конце концов я решился пойти по антиутопическому пути «Черного зеркала». Во-первых, я — большой фанат сериала, а во-вторых, Китай или как минимум та часть китайского общества, показанного в фильме, уже вступила в мир диктатуры технологий».
В фильме рассказывается о Шэнь Мань и другом стримере, известном как «Большой Ли», — оба ведут стриминговые каналы на популярной платформе YY, которая могла похвастаться 88 млн активных пользователей в третьем квартале 2018 года и чистым доходом более 4 млрд юаней за прошлый год. Шэнь и Ли, оба привлекающие легионы фанатов и зарабатывающие сотни тысяч юаней в месяц, показаны во время подготовки к ежегодному соревнованию ванхунов на YY, где фанаты покупают столько голосов, сколько могут позволить, в надежде, что именно их любимый ведущий окажется победителем.
Многие стримеры — это молодые люди с относительно низким уровнем образования, что и объединяет их со многими фанатами. По мнению У Хао, ряды поклонников пополняют чаще всего страдающие от одиночества жители многочисленных безликих городков или трудовые мигранты в крупных мегаполисах, чьи мечты присоединиться к космополитическому среднему классу тают из-за растущего экономического неравенства и снижения социальной мобильности. Они окружены благосостоянием, но редко достигают его.
В результате герои «Народной республики желания» так старательно размывают грань между своей офлайн и онлайн идентичностью, что зритель с трудом может различить, где заканчивается настоящая жизнь и начинается шоу. Должны ли мы верить, когда в интервью Шэнь настаивает на том, что она счастлива? Или искренне ли слезы «Большого Ли», которые он утирает перед камерой после очередного поражения в конкурсе?
Sixth Tone взяли интервью у режиссера У Хао, чтобы обсудить, что его фильм «Народная республика желания» рассказывает об онлайн и офлайн жизни в современном Китае. Интервью сокращено и переформулировано для ясности.
Sixth Tone: Что отличает китайские стриминговые видео от других форм онлайн развлечений? И кто их смотрит?
У Хао: Стриминг в Китае — грубо говоря, это то же, что и влогинг на Западе. В Китае видеоблогинг не прижился по двух причинам. Во-первых, онлайн рекламодатели не готовы платить много за UGC. Во-вторых, UGC впервые появился на китайских видео-хостингах лет десять назад, когда у многих пользователей не было ни оборудования, ни навыков, чтобы делать качественные видео. В результате лишь немногие китайские влогеры смогли заработать себе на жизнь.
Прямой эфир же обходит обе эти проблемы. Для того чтобы создавать контент и призывать людей жертвовать деньги, нужна лишь веб-камера. Как и критики американских влогеров, многие считают, что стриминг — это тупо и некачественно, где основной способ привлечения внимания — провоцирование конфликтов. Но обе модели обращаются к схожим группам населения в своих странах.
Тинэйджеры и молодые люди до 30-ти — основная аудитория стримеров. Как правило, стримингом увлекается больше мужчин, чем женщин. Так как YY был изначально форумом для онлайн-геймеров, то переквалифицировавшись в стриминговый сервис, платформа в основном привлекает мужчин с низким уровнем дохода и невысоким образованием. Они — жители в маленьких китайских городах или трудовые мигранты в мегаполисах с уймой свободного времени.
Sixth Tone: Что заставило вас снять фильм о китайских стримерах?
У Хао: Стриминговая культура интересна мне, так как она является виртуальным отражением происходящего в реальной жизни — а в Китае это растущий разрыв в уровне дохода и урбанистическое одиночество. Экономика Китая дает молодым людям из сельской местности множество возможностей для переезда. Но подводный камень заключается в том, что они переезжают в крупные отчуждающие города, где они мало кого знают.
Часто эти люди оказываются одни. Но на более глубоком уровне они также не чувствуют, что они принадлежат этой жизни. Редкий мигрант занимает такой же социальный статус как горожанин, а их шансы продвинуться по социальной лестнице уменьшаются из-за перехода от индустриальной экономике к экономике услуг. Сейчас много денег в Китае могут заработать все больше те, у кого есть хорошее образование и кто работает в сферах, где требуются сложные навыки. Те, кто обеспечивали экономический рост Китая в последние десятилетия, застревают на своем месте, что еще больше усиливает их чувство одиночества.
Кроме того, распределение благосостояния в Китае неравномерно уже так долго, что богатые люди сейчас имеют неоспоримое преимущество в обеспечении своих детей хорошим образованием и сохранением своего социального капитала. Мне кажется, что когда бедные люди оказывают в городах и сталкиваются с этим лицом к лицу, они думают о том, что «никому с таким же происхождением как я не удается больше достичь вершины».
Поэтому многие люди обращаются к стримингу, чтобы просто уйти от реальности. Они не хотят иметь дело с настоящей жизнью, поэтому они проводят все свое время онлайн. Они видят, что популярные стримеры часто из таких же маленьких городов, как и они сами, поэтому они представляют себя на их месте, радуясь тому, что кто-то такой же как и они все еще может достичь славы и богатства. Многие зрители испытывают чувство восхищения и сексуального желания по отношению к своим кумирам.
То, как фанаты обоготворяют стримеров, отличается от отношений типичных знаменитостей и их поклонников. Стримеры хотят напрямую помочь своим идолам сохранять их роскошный образ жизни. В моем фильме жена «Большого Ли», которая также отвечает за продвижение стриминга, говорит, что причина, почему фанаты желают успеха “Большому Ли”, потому что у них нет ничего, чем бы они могли похвастаться в реальной жизни. Поэтому они проецируют все свои мечты и надежды на «Большого Ли». Если он побеждают, они испытывают гордость — и это единственное, чем они могут гордиться в своей жизни.
Sixth Tone: Ваш фильм также обращается к теме гендера. Как стриминг укрепляет традиционные гендерные роли в Китае?
У Хао: Привлекательность стримера-мужчины состоит в его возможности быть альфа-самцом; фанаты сплачиваются вокруг него, так как они видят в нем одновременно и веселого товарища, и естественного лидера. В то время как многие стримеры-женщины продают свою сексуальную привлекательность — они вынуждены подчеркивать ее, чтобы привлечь фанатов.
Гендерный дисбаланс проявляется и в троллинге мужчин и женщин. Когда онлайн-тролли пытаются достать мужчину, они обвиняют его в нечестности, в том, что он пытается получить деньги от своих фанатов. Но когда они троллят женщин, то их постоянно обвиняют в распутности или говорят, что у них грудь слишком большая, слишком маленькая или поддельная. Большинство оскорблений касаются секса и физических особенностей женщины.
Sixth Tone: Это очень походит на стримеров, которые запечатлены в «Республике желания». Они исключительно экстравертны, разговорчивы, с острым юмором; иногда они кажутся тщеславными, эгоистичными и помешанными исключительно на деньгах. Стримеров в Китае выбирают именно по этим характеристикам?
У Хао: Первое время считалось, что стриминг — это очень демократичный способ заявлять о своих талантах. Но постепенно стало очевидно, чтобы привлекать фанатов, просто талантов недостаточно. Многие стримеры — действительно одаренные певцы и танцоры, но так как они не могут найти общий язык со своими фанатами, то финансово они неуспешны. Так Шэнь Мань, например, позиционирует себя как певица, но ей приходится грубо шутить со своими фанатами, чтобы они оставались в чате.
Но мне не кажется, что все стримеры — экстраверты. Конечно, они такими кажутся на камере. Но в реальной жизни они просто хотят лежать на диване и играть со своими телефонами. Они не хотят ни с кем общаться в реальной жизни. Во-первых, они устают от общения онлайн — иногда это несколько часов в день. А во-вторых, они настолько погружены в онлайн мир, что они не знают о том, что происходит в реальном. У них нет ничего, на чем можно было бы построить общение хоть с кем-то в реальной жизни.
Многие стримеры кажутся тщеславными, но я бы советовал смотреть глубже. Тщеславие обычно появляется из-за неуверенности. Шэнь Мань, например, рассказывает в фильме о пластической операции. Но это следствие ее озабоченности тем, как ее видят другие люди. Стриминг требует огромных душевных сил. Это легкие деньги, но это токсичное занятие.
Стримеры – это работа 24/7. Даже если они не ведут свои шоу, они остаются онлайн, чтобы общаться с фанатами и спонсорами. У каждого, кто смотрит их, появляются сомнения в их искренности. Но я думаю, что стримеры считают себя настоящими. Они уверены, что они остаются сами собой в любое момент времени.
Для заглавной иллюстрации использовано фото DOC NYC.
Оригинал статьи здесь
Перевод: Ольга Мерекина
Вам понравилась наша статья? Поделитесь ею в соцсетях (достаточно кликнуть на иконку внизу страницы).
Если вы хотите быть в курсе наших публикаций, подписывайтесь на страницу Магазеты в facebook, vk, instagram, telegram и наш аккаунт в WeChat — magazeta_com.