Этой осенью на страницы «Магазеты» возвращается авторский цикл об истории владивостокского чайна-тауна и всём, что связано с жизнью китайцев в Приморье. Одним из наследий активного освоения китайцами региона являются географические названия: несмотря на волну переименований в 1970-х годах, они до сих пор сохранились в активном употреблении. Однако мало кто знает, что абсолютно зеркальная ситуация существовала и в Китае.
В августе 2018 года Иван Зуенко опубликовал научную статью, посвященную проблеме забытого наследия русских географических названий в Китае, в журнале «Известия Восточного института». Специально для читателей «Магазеты» автор кратко рассказывает о своем исследовании и его результатах.
Шамора, Тетюхе и Пидан vs. ?
«Китаеязычная топонимика на Дальнем Востоке» – те географические названия, которые за несколько десятилетий активного хозяйственного освоения китайцами (напомним, происходившего одновременно с освоением региона русскими властями и поселенцами) были созданы «отходниками» из Цинской империи.
Она является важной составляющей региональной субкультуры и даже идентичности. Несмотря на то, что в 1972 году на волне конфликта Москвы и Пекина названия, которые властям казались «китайскими» (например, Шамора, Пидан и Тетюхе) были переименованы, они по-прежнему находятся в активном употреблении. Приморцы знают и гордятся своей «народной топонимикой». Только приезжий назовёт речку, протекающую в Уссурийске Раковкой, а бухту в окрестностях Артёма – Муравьиной. Для местных это только Супутинка и Тавайза. И про это будет большой, обстоятельный пост в «Магазете».
О русских названиях в Китае не помнят даже местные жители. Русские, безусловно, не были «коренным населением этих мест» (как и китайцы – на ДВ), и пришли они на земли Северо-Восточного Китая (более корректно называть их Маньчжурией) только на рубеже 19 и 20 века. Пришли в качестве инженеров и строителей Китайско-Восточной железной дороги; крестьян, заселявших прилегающие к Амуру и его истокам земли; предпринимателей и служащих, работавших в городах вдоль КВЖД. И, что уж тут скрывать, рассматривая северо-восточную окраину Цинской империи в качестве потенциального территориального приобретения.
В той или иной форме русское экономическое и культурное присутствие в регионе сохранялось до середины 1940-х годов, когда окончание Второй мировой войны и установление по всему Китаю власти Коммунистической партии окончательно уничтожили «русскую Атлантиду» – как называли островки русской эмиграции в Маньчжурии. Его наследие — великолепная архитектура модерна в Харбине, КВЖД со всей необходимой инфраструктурой (мосты, вокзалы) — используется по сей день. Существовал и пласт собственной топонимики – причем речь идет не о русской адаптации местных китайских названий (типа Далянь / Дальний), а об оригинальных топонимах, которые попали на китайские карты из русского языка! В 1960-70-х годах решением китайских властей русскоязычные топонимы были стерты с карт. Со временем память о них исчезла и из народной памяти по обе стороны от границы.
Где и когда существовали русские географические названия
Начать следует с того, что по своему географическому и хронологическому охвату феномен русскоязычной топонимики в Китае всё же очень и очень ограничен. В упоминавшейся выше статье содержится только 54 наименования, которые достоверно являются русскими по происхождению. И хотя работа на этом поприще только начата, очевидно, что количество топонимов, содержащихся в «Словаре китайских топонимов на территории советского Дальнего Востока» Фёдора Соловьёва (1975 год, 620 наименований), достигнуто точно не будет.
Причина этого не только в том, что русских в Маньчжурии численно было меньше, чем китайцев на Дальнем Востоке. Скорее дело в национальной «топонимической традиции», которая в свою очередь восходит к многовековому процессу колонизационного освоения нынешней территории России, в котором титульный народ (русские) тесно взаимодействовал с местным населением. Действительно, значительная часть топонимики на территории России имеет неславянское происхождение: финно-угорское, тюркское и др. Осваивая новые земли, интегрируя местное население в «плавильный котёл» единой нации, русские первопроходцы и поселенцы охотно заимствовали местные географические названия, находя их использование более удобным: как с точки зрения общения с местными жителями, так и для собственных нужд.
Не стала исключением и Маньчжурия. Грубо говоря, основывая на болотистых берегах реки Сунгари новый город, русские не стали называть его каким-нибудь «Берегом речного трепанга», а восприняли местный топоним тунгусо-маньчжурского происхождения – Харбин. Тогда как китайцы из-за особенностей своего языка (короткие, чащу всего, двусложные слова, ограниченное число возможных слогов) придумывали свои, китайские, названия даже тем объектам, которые имели официальное наименование (пример: Сан-Франциско / Цзюцзиньшань 旧金山).
Фактически в Маньчжурии русские географические названия появились лишь в двух сферах:
- Первая – это КВЖД и населенные пункты (станции) вдоль неё.
- Вторая – это приграничные территории в долине Амура и в Трёхречье (область трёх притоков реки Аргунь), где до сих пор проживает русское нацменьшинство Китая.
Существует еще пласт русских названий внутригородских объектов (урбанонимы): например, улица Гоголя, Старохарбинское шоссе, Большой проспект в Харбине. Однако это совершенно обособленная тема, требующая отдельного исследования.
Хронологически массив русской топонимики стал складываться на рубеже 19 и 20 веков и просуществовал до 1977 года, когда за единичным исключением он был «стёрт» с карт китайскими властями.
Примерно половина русских топонимов в Китае – это названия населённых пунктов (ойконимы). Среди них: казачьи станицы в Трёхречье (Драгоценка, Караванная, Ключевая, Дубовая и т.д.), станции и разъезды на КВЖД (Маньчжурия, Широкая падь, Пограничная, Эхо), деревни на Амуре (Александровка, Матёра и др).
Другая половина – это названия водных (гидронимы) и ландшафтных объектов (оронимы). Среди них: острова на Амуре (Птичий, Сенной, Песчаный и т.д.), Головань (гора в Трёхречье), Яблони (урочище под Харбином) и т.д.
Следует отметить, что далеко не для всех объектов было установлено соответствие между старым (русским) и нынешним (китайским) названием. Документы по линии гражданской администрации провинции Хэйлунцзян, с которыми работал автор, содержат исчерпывающий список топонимов русского происхождения, однако он полностью записан иероглификой без расшифровки изначального русского звучания. Учитывая, что значительное число русских топонимов относилось к мелким объектам (холмы, урочища, небольшие острова и отмели), доподлинно установить соответствие можно только, выехав на местность и имея под рукой русские дореволюционные карты Маньчжурии с большим масштабом. Ввиду этого на данный момент сводная таблица соответствий между русскими и китайскими названиями изобилует лакунами, которые возможно когда-нибудь дождутся своего исследователя. Полный список смотрите в приложении к упоминавшейся статье.
Как были переименованы русские географические названия
Изначальное звучание русских топонимов восстановить довольно сложно, даже если известно их иероглифическое написание. Дело в том, что после двух кампаний по переименованию этот культурный пласт подвергся забвению, и на данный момент найти живых носителей этого знания практически невозможно. Для китайского уха и маньчжурское по происхождению название «Харбин» и русское по происхождению название «Ябули» – звучат одинаково. А русский обыватель и вовсе воспринимает и то, и другое как сугубо китайские названия.
На документы о переименовании русских топонимов автор случайно натолкнулся, копаясь в харбинской библиотеке со справочниками по линии гражданской администрации. Оказалось, что работа в этом направлении была запущена в 1963 году – спустя несколько лет после того, как Москва и Пекин от периода «великой дружбы» перешли к конфликту, а Советский Союз отозвал из Китая всех своих специалистов.
В соответствии с указанием из Пекина, власти Хэйлунцзяна провели у себя в провинции ревизию топонимов русского происхождения. После проведения таковой обнаружилось, что в провинции существовало 20 русскоязычных топонимов, имевших дублирующее китайское название, и еще 9 топонимов, которые не имели иного, кроме русского, названия.
После нескольких месяцев ведомственной переписки в апреле 1965 года Народный комитет провинции Хэйлунцзян принял постановление «О переименовании русскоязычных географических названий», согласно которому новые (китайские) названия были даны 29 объектам в уездах Хума, Сунькэ, Линькоу и Фуюань.
Провинциальные власти также сообщали, что проблема требует дополнительного изучения. Соответствующую работу предполагалось провести в ближайшее время. Однако вмешалась «культурная революция». К задаче по зачистке русскоязычной топонимики вернулись только в середине 1970-х годов.
В 1975 году в провинции Хэйлунцзян, к которой на тот момент был присоединен большой кусок Внутренней Монголии, начала работать специальная Канцелярия по обследованию географических названий. Результатом ее работы стал обширный список топонимов, требующих переименования или уточнения. В него попали названия, как из русского языка, так и из языков других национальных меньшинств: монголов, маньчжуров, дауров и т.д.
В апреле 1977 года вышло постановление Революционного комитета провинции Хэйлунцзян о переименовании местных географических названий: 31 топонима по причине происхождения из русского языка, а также 52 топонимов по другим причинам (уточнение иероглифического написания, связь с историей японской оккупации или Маньчжоу-го).
Именно тогда кампания коснулась топонимики русского Трёхречья, которое ранее находилось на территории Внутренней Монголии, но в период «культурной революции» оказалось в административном подчинении Харбину. Всего же за время кампаний 1963-1977 годов было переименовано, как легко подсчитать, 60 русских топонимов.
Примечательно также, что первая кампания по зачистке русского топонимического наследия началась в КНР за десять лет до того, как аналогичные действия были предприняты советской стороной.
Исчезнувшие образы: яблони и ворота в Маньчжурию
Что же это за названия? Приведём два наиболее ярких, по мнению автора, примера. Один – подвергшийся переименованию, другой – нет.
Пожалуй, наиболее известное обывателю название, происходящее из русского языка – это Ябули. Так называется горнолыжный курорт под Харбином. Место проведения Зимних азиатских игр и 24-й Зимней Универсиады.
Вы удивитесь, но историческое название этой местности – Яблони. Да-да, именно так назвали его русские поселенцы. На китайский язык это русское название долгое время переводилось как «Ябулони» (亚布洛尼). А после кампании 1963-65 годов было «сокращено» до Ябули (亚布力).
Другой пример до сих пор существует на китайских картах, хотя и в адаптированном виде. Это приграничный город Маньчжоули, возникший вокруг станции КВЖД «Маньчжурия». Русские назвали станцию, которая являлась первой на территории Цинской империи по пути следования из Санкт-Петербурга по аналогии со станцией «Даурия», которая находилась с российской стороны от границы. Тем самым как бы показывалось: «там Даурия, а здесь Маньчжурия». В названии станции, таким образом, содержался код: здесь находятся ворота в Маньчжурию.
Примечательно, что собственно маньчжурские земли находились отсюда в 500 км – к востоку от хребта Хинган. Исторически окрестные земли к Маньчжурии никак не относились. В результате появившееся здесь вскоре китайское население не воспринимало название станции как ключ к понятию «Ворота в Маньчжурию», а адаптированной версией названия стал не дословный перевод («Маньчжоу» 满洲), а не имеющее смысла слово «Маньчжоули» (满洲里, дословно «Маньчжурская миля»), образованное по принципу звукоподражания.
После национализации КВЖД и отъезда русского населения китайское наименование «Маньчжоули» вытеснило историческое название «Маньчжурия» из употребления на всех языках мира, кроме русского. Да и в отечественной литературе сейчас часто употребляется «Маньчжоули». И только для жителей соседнего Забайкальского края дилеммы не существует. Там название «Маньчжурия» (в народной форме – «Манчжурка») является общеупотребимым.
И, тем не менее, примечательно, что «Маньчжурия» для обозначения города, который находится в 500 км от Маньчжурии сохранилось. Единственным из всех географических названий, которые были созданы в Китае русскими. И сейчас, спустя 40 лет после окончательного вымарывания русских названий в китайской картографии, никто не назовёт посёлок Саньхэ – Драгоценкой, хотя в этом посёлке по-прежнему проживают потомки русских переселенцев. Исчезли из карты и речевого обихода гора Головань, урочище Яблони и другие названия, которые сейчас и восстановить-то трудно. А вслед за ними исчезли и те коды и образы, которые содержались в их названиях.
Для заглавной иллюстрации использована фотография Китайской улицы в Харбине, 1930-1939. Источник: открытка из коллекции Евгения Витковского
Другие публикации проекта «Китайские страницы прошлого Владивостока»
- «Миллионка», или история единственного в России «чайна-тауна»
- Существовал ли на месте Владивостока китайский город Хайшэньвэй?
- Город, который построил Чжан
- Индустрия греха во владивостокском «чайна-тауне»
- Китайская преступность и «тайные общества» во Владивостоке
- Операция «Ликвидация». Как был уничтожен владивостокский чайна-таун
Вам понравилась наша статья? Поделитесь ею в соцсетях (достаточно кликнуть на иконку внизу страницы).
Если вы хотите быть в курсе наших публикаций, подписывайтесь на страницу Магазеты в facebook, vk, instagram, telegram и наш аккаунт в WeChat — magazeta_com.
