В прошлой статье мы выяснили, что Миллионка являлась для властей и жителей Владивостока не столько элементом восточной экзотики, сколько источником постоянных проблем — антисанитарии, преступности, наркомании. В 1930-е годы к ним прибавились и угрозы, связанные с действиями японских спецслужб. Реальные или мнимые, но в конечном итоге именно они стали причиной того, что существовавший около 70 лет владивостокский «китайский квартал» был очищен от китайцев.
Главный китайский квартал Страны Советов
Удивительно, но чайна-таун в самом центре Владивостока пережил и революции 1917 года, и гражданскую войну, и интервенцию, и ДВР, и «белые правительства» 1918-22 годов. И даже возможно не сильно заметил их. Тут все было по-прежнему. Крошечные клетушки с нарами в два ряда, на которые были поделены дома на перекрестке Корейской и Семеновской (ее в 1936 году переименовали в Колхозную). Подпольные бордели, опиекурильни, «банковки», два китайских театра и одна китайская баня. Частная собственность на домовладения – и та сохранялась. Официально за домами числились их китайские владельцы, которые, впрочем, к 1930-м годам проживали уже в Китае, оставив свою недвижимость на попечение доверенным лицам.

Китайское население Владивостока (сконцентрированное, напомним, не только в Миллионке) с приходом советской власти на берега Тихого океана в 1922 году постоянно уменьшалось, но все еще оставалось весьма солидным. Перепись 1926 года оценивает их число в 43 513 человек, а в 1932 году – в 14 тысяч[1]. Советские власти весьма лояльно относились к китайцам на протяжении всех 1920-х годов, воспринимая их как угнетенный народ Востока, страдающий от действий империалистов и колонизаторов, а потому весьма перспективный с точки зрения разжигания пожара «мировой революции».
Ситуация поменялась в 1930-х годах. Во-первых, в 1931 году японцы оккупировали Маньчжурию, где впоследствии создали марионеточное государство Маньчжоу-го. В ответ советские власти закрыли свою границу и запретили въезд иммигрантам. Те, кто по тем или иным причинам выехал в Китай, вернуться уже не мог. Во-вторых, Советы планомерно проводили политику, направленную на отказ от иностранной рабочей силы и формализацию пребывания иностранцев в стране. В 1931 году с окончанием НЭПа к этому прибавилась политика по ограничению частного предпринимательства. В новом десятилетии также весьма актуальной стала задача «очистки» приграничья от «неблагонадежных элементов», к которым смело можно было бы записывать всю Миллионку.

Мало того, что подавляющее большинство жителей квартала проживало здесь без всяких документов[2], так еще и многие из них были заняты в нелегальном бизнесе, контрабанде, но что важнее – подобный контингент представлял собой удобную среду для действий иностранных спецслужб.
Вообще же, Миллионка и шпионы – это отдельная, весьма интересная и ждущая своего исследователя тема, раскрыть которую на страницах нашего цикла не получится из-за понятного отсутствия достоверных архивных данных. Чего стоит одна только легенда о британском агенте Сиднее Рейли, который якобы снимал комнатушку в одном из домов Миллионки, обращенных прямиком на железную дорогу (самое дешевое жилье, надо полагать) и проводил свои дни, считая количество проходящих по пути составов и вагонов, вычисляя грузовую проходимость Транссиба!

Однако деятельность в Миллионке японских шпионов вряд ли является выдумкой. Уж очень это было легко. Во-первых, не нужно было гримироваться «под местного». Во-вторых, поймать их здесь было совершенно невозможно, ибо контролировать закоулки и переходы здешних трущоб не могла ни имперская полиция, ни советская милиция. Наконец, в бордели и опиекурильни захаживали не только уставшие «кули» (苦力), но и лица, имевшие доступ к секретной информации.
Как писал в докладной записке начальник Приморского окружного управления НКВД Яков Визель: «Японские шпионы в этих домах могли получить все интересующие их сведения, поскольку сталкивались здесь с лицами, работающими в государственных организациях и даже на военных объектах»[3].
Дерибас, который «закрыл» Миллионку
Скорее всего, именно такого рода материал вынудил начальника Управления НКВД по Дальневосточному краю по имени Терентий Дерибас направить в Политбюро ЦК ВКП (б)[4] телеграмму с описанием сложившейся вокруг Миллионки ситуации и имеющихся при этом рисков для государственной безопасности. В ответ 17 апреля 1936 года Политбюро приняло специальное Постановление (протокол № 38, п. 302), гласившее: «Предложить т. Дерибасу ликвидировать Миллионку малыми порциями под тем или иным соусом в течение 4-5 месяцев, т.е. к осени этого года».

В мае силами Приморского ОУ НКВД началась работа по ликвидации мест скопления «китайского элемента». Начали, кстати, не с Миллионки – первыми были «закрыты» домовладения по адресам: Батарейная, 2, и Пекинская (ныне Фокина), 5. «Закрыты» – в прямом смысле. Жильцы были принудительно выселены, а помещения опечатаны.
В отличие от кампании следующего года по выселению корейцев, власти действовали в соответствии с буквой и духом закона, опираясь на конкретные статьи уголовного и административного кодексов. Во-первых, арестовывали тех иностранцев, у кого не было документов, или в отношении кого были материалы, указывающие на их преступное деяние (в основном, «притоносодержательство»). Во-вторых, дома у их частных владельцев изымали не просто так, а ввиду налоговых задолженностей или антисанитарного / аварийного состояния помещения. И то, и другое было в общем-то правдой[5].
Однако и эти действия вызвали негативную реакцию китайской стороны. 26 мая и 4 июня 1936 года Посольство Китайской республики (中华民国) в Москве направило в Народный комиссариат иностранных дел СССР две ноты[6], в которых жаловалось на неправомерные действия по отношению к китайским гражданам, временно проживающим во Владивостоке.

17 июня 1936 года Политбюро ЦК ВКП (б) снова собралось в Кремле, чтобы обсудить ситуацию в далеком Владивостоке, результатом чего стало Постановление «О ликвидации Миллионки во Владивостоке» (протокол № 40, п. 277). Куратор операции товарищ Дерибас получил предписание «дальнейшую ликвидацию проводить с большей осторожностью, не давая оснований к обвинениям, что это мероприятие направлено исключительно против китайцев». Одновременно Владивостокскому горсовету ВКП (б) было предложено «снабдить жилплощадью тех китайцев, которые были или будут выселены из домов Миллионки и которые проживали там на законных основаниях и не совершали никаких преступлений». Наркому иностранных дел было предложено ответить в Нанкин[7], что главной причиной выселения владивостокских хуацяо из их квартир было не негативное отношение к китайцам, а «критическое состояние зданий и криминальная обстановка в них»[8].

Между тем, «зачистка» китайского квартала продолжалась. К ноябрю 1936 года данная работа была в основном завершена. В ходе операции было ликвидировано 97 притонов различной направленности, арестовано по различным статьям 807 человек. Большая часть домовладений была изъята в фонд горисполкома[9] с последующей передачей их в продажу с торгов или в аренду советским организациям. Нелегальные лачуги, расположенные между капитальными застройками, были снесены. Несколько зданий осталось в собственности своих китайских владельцев, будучи под управлением их доверенных лиц или в аренде у советских организаций[10].
В декабре 1936 года Визель в докладе областному[11] руководству рапортовал: «На сегодня ни большой, ни малой Миллионок не существует»[12].
Что стало с жителями Миллионки
За время, пока длилась операция по ликвидации этнического квартала во Владивостоке, в Китай выехало 3682 человека. Переаттестовано для дальнейшего проживания в стране было 2986 китайцев (из них 690 не имело никаких документов и проживало последние десять лет полностью нелегально)[13]. Очевидно, что некоторая часть китайцев, реально проживавших во Владивостоке, не вошла и в эти цифры. Что же с ними стало?
Вообще, после ликвидации Миллионки у ее бывших обитателей, не считая тех, кого арестовали с последующей депортацией в Китай, было три варианта: кто-то предпочел вернуться на родину добровольно; кто-то остался в СССР, имея на то законные основания (напомним, что «зачистка» 1936 года еще не имела характера поголовной высылки всех представителей одного народа за пределы региона); кто-то остался в СССР, но продолжал жить нелегально. Многие покинули город и примкнули к национальным колхозам, которые в те годы существовали в южном Приморье[14]. Однако большинство продолжило «кучковаться» вокруг Миллионки, которая на следующие пару лет из чисто китайского превратилась в «межэтнический район».

20 августа 1937 года вышло постановление о выселении корейцев[15] за пределы Дальневосточного края с формулировкой «в целях пресечения проникновения японского шпионажа». Всего было выселено в среднеазиатские республики СССР около 170 тысяч человек. Понятно, что при такой постановке вопроса, учитывая опыт кампании по ликвидации Миллионки и борьбе с «перебежчиками через госграницу», выселение китайцев являлось вопросом времени…
Осознавая это, определенные шаги, направленные на смягчение участи своих сограждан, предпринимало и китайское правительство. В марте 1938 года Политбюро ЦК ВКП (б) рассмотрел меморандум китайского МИДа с предложением переселить дальневосточных китайцев в Синьцзян или в советский Казахстан. Предложение было одобрено и переслано НКВД «для возможного учета пожеланий китайской стороны и придания переселению добровольного характера»[16]. Лояльное отношение к просьбам китайского правительства понятно, учитывая, что с 1937 года СССР всячески поддерживал правительство Чан Кайши, которое к тому моменту вело войну с Японией и снова пошло на союз с коммунистами. Этот же фактор предопределил гораздо более «мягкое», по сравнению с корейцами, выселение китайцев с Дальнего Востока: как по объемам «перемещаемого населения», так и по применяемым методам.
В мае 1938 года распоряжения о депортации китайцев были разосланы по линии НКВД на места. 21 мая 1938 года Бюро Приморского областного комитета ВСП (б) приняло специальное постановление «О переселении китайских подданных», в соответствии с которым осуществлялась окончательная зачистка Владивостока от китайцев. Согласно ему, создавались специальные комиссии для оценки и покупки недвижимости переселяемых[17], райкомам партии вменялось «оказывать китайским подданным всяческую помощь для реализации имущества и перевозки к местам погрузки на железной дороге».
Китайцы, имевшие гражданство Китайской республики, были вывезены по железной дороге в Синьцзян[18]. Станция направления – Аягуз, выпуск за кордон через контрольно-пропускной пункт Бахты… А тех китайцев, которые ранее приняли советское гражданство[19], планировалось по маршруту приморских корейцев отправить в Казахстан.
Однако, 10 июня по ходатайству китайских дипломатов правила выселения были смягчены. В Синьцзян отправка стала осуществляться только на добровольных началах и за счет самих переселенцев. А желающие остаться на Дальнем Востоке (включая лиц с гражданством Китайской республики) – могли остаться, но с обязательным переездом из приграничных во внутренние районы Дальневосточного края.

Перепись 1939 года показывала, что на Дальнем Востоке осталось 5,5 тысяч китайцев, из них 4 тысячи проживало в отдаленных районах[20]. Всего же в СССР в различных районах страны было учтено 32 тысячи китайцев[21]. Значительное число китайцев, арестованных в ходе кампаний 1936-38 годов, находилось под стражей – в конце 1938 года по ходатайству китайского консульства они также были депортированы в Синьцзян.
История владивостокского чайна-тауна на этом была окончательно завершена.
Но не завершается китайская история Владивостока. Как не завершается и наш цикл. После летних каникул мы вернемся на страницы Магазеты с новыми материалами о китайцах во Владивостоке и их уникальной субкультуре.
Для заглавной иллюстрации использован белогвардейский плакат 1919 года, на котором изображены китайцы на службе у большевиков.
Другие публикации проекта «Китайские страницы прошлого Владивостока»
- «Миллионка», или история единственного в России «чайна-тауна»
- Существовал ли на месте Владивостока китайский город Хайшэньвэй?
- Город, который построил Чжан
- Индустрия греха во владивостокском «чайна-тауне»
- Китайская преступность и «тайные общества» во Владивостоке
Вам понравилась наша статья? Поделитесь ею в соцсетях (достаточно кликнуть на иконку внизу страницы).
Если вы хотите быть в курсе наших публикаций, подписывайтесь на страницу Магазеты в facebook, vk, instagram, telegram и наш аккаунт в WeChat — magazeta_com.
Примечания
- Приведено по Чернолуцкая, Е.Н. Конец «Миллионки»: ликвидация китайского квартала во Владивостоке (1936 г.) // Россия и АТР. 2008. № 4. С. 24.[↩]
- Как правило, официально прописывались только квартиросъемщики, тогда как остальные проживавшие в той или иной квартире никакой регистрации не проходили. Так, в мае 1936 года в шести домах Миллионки по прописке проживало 1408 человек (из них 1165 китайцев, 223 русских – в основном, русских женщин, сожительствующих с китайцами, а также 20 корейцев). Сверх того, по оценкам милиции, там обитало не менее 2500 человек. (Приведено по: Чернолуцкая. Конец «Миллионки»… С. 25).[↩]
- Приведено по Чернолуцкая, Е.Н. Конец «Миллионки»: ликвидация китайского квартала во Владивостоке (1936 г.) // Россия и АТР. 2008. № 4. С. 26.[↩]
- Политбюро Центрального комитета Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков) – формально высший партийный орган в 1925-52 годах, реально – высший коллегиальный орган политической власти в СССР. В 1936 году членами Политбюро являлись И. Сталин, В. Молотов, Л. Каганович, К. Ворошилов, М. Калинин, С. Орджоникидзе, В. Куйбышев, С. Киров, А. Андреев, С. Косиор.[↩]
- Например, за гражданином Китайской Республики Ли Ки Зином, владельцем домовладения по адресу: ул. Уткинская, 8, за период с 1 октября 1933 по 15 мая 1936 годов образовалась задолженность по налогам в сумму 21 тысяча рублей. Так как возместить ее никто не мог (владелец проживал в Китае, а доверенные лица такой суммой не располагали), в счет недоимок здание было выставлено на торги и было приобретено военной частью под жилье для своих служащих. (Приведено по: Чернолуцкая. Конец «Миллионки»… С. 28).[↩]
- За нр 643/86 и 670/36[↩]
- Столица Китая на тот момент.[↩]
- Вышеуказанные цитаты постановления приводятся по: Чернолуцкая. Указ. соч. С. 27.[↩]
- Городской исполнительный комитет. Если использовать параллели с нынешним временем, это мэрия.[↩]
- Последние из таких домов (по адресам: Пограничная, 12, и Колхозная, 3) были поставлены на баланс Горжилуправления города Владивосток только 29 июля 1949 года по причине «длительного отсутствия владельцев и их доверенных». Приведено по: Анча Д., Мизь Н. Китайская диаспора во Владивостоке. Владивосток, 2015. С. 170. (Примечание автора: улица Корейская была переименована в Пограничную в 1941 году).[↩]
- На тот момент Приморье входило в состав РСФСР в статусе Приморской области Дальневосточного края.[↩]
- Приведено по Чернолуцкая, Е.Н. Конец «Миллионки»: ликвидация китайского квартала во Владивостоке (1936 г.) // Россия и АТР. 2008. № 4. С. 29.[↩]
- Приведено по Чернолуцкая, Е.Н. Конец «Миллионки»: ликвидация китайского квартала во Владивостоке (1936 г.) // Россия и АТР. 2008. № 4. С. 29.[↩]
- Например, в Шкотовском районе Приморской области существовал колхоз «Красный восточник», целиком состоявший из китайских граждан. Несмотря на то, что колхозники являлись иностранцами, земля была закреплена за предприятием навечно, с вручением соответствующего акта. При проверке НКВД в 1936 году выяснилось, что вместо 18-ти официально числящихся в колхозе китайцев, реально там жило и работало 37 человек (из них: 15 китайцев, не имевших при себе каких-либо документов; 14 граждан Китая с просроченными документами; 4 гражданина Китая, у которых с документами все было в порядке; 3 гражданина СССР, китаец и кореянки по национальности; 1 гражданин Китая, подавший документы на получение советского гражданства). Приведено по: Чернолуцкая. Конец «Миллионки»… С. 30.[↩]
- В массе своей они были апатридами или гражданами СССР, поскольку национальное корейское государство прекратило существовать в 1910 году после аннексии Корейского полуострова Японией.[↩]
- Цит. по Чернолуцкая. Принудительные миграции на советском Дальнем Востоке в 1920-1950-е гг. Владивосток, 2011. С. 262.[↩]
- Цит. по Анча, Мизь. С. 169. Там же отмечалось, что «имущество следует оценивать по действительной стоимости, исключив возможность нареканий на неправильную оценку».[↩]
- С ними направлялись и их жены из числа советских гражданок при условии их обязательно выхода из гражданства. Всего в Синьцзян с Дальнего Востока было переселено 7,9 тысяч человек. Приведено по: Чернолуцкая. Принудительные миграции… С. 270.[↩]
- Равно как и их жен из числа китайских подданных. Всего в Казахстан с Дальнего Востока было переселено 1,4 тыс. китайцев. Приведено по: Чернолуцкая. Принудительные миграции… С. 270.[↩]
- Мазановский, Селемджинско-Буреинский, Верхне-Буреинский районы Амурской области, Кур-Урмийский район Хабаровской области по состоянию на 1938 год.[↩]
- Китайцы, проживавшие вне Дальневосточного края, принудительной депортации не подлежали. Хотя многие, опасаясь за свою жизнь, предпочли вернуться на Родину. Массовым стал отъезд китайских коммунистов, учившихся и работавших в СССР, после образования КНР. И большинство из них, несмотря на тяжелую судьбу, все-таки пережили и тяжелые 1930-е годы. В отличие от «ликвидаторов» Миллионки Визеля и Дерибаса. Первый покончил жизнь самоубийством в июле 1937 года, второй расстрелян в июле 1938 года. Оба реабилитированы посмертно.[↩]
Замечательный цикл статей!
Очень познавательно, спасибо!