Нашумевшие фильмы «Крадущийся тигр…», «Завтра не умрет никогда» и «Дом летающих кинжалов» показали миру, что китайские красавицы давно переросли роль статисток для голливудских подмостков. Кинозвезды Мишель Е, Гун Ли и Чжан Цзы-и, певицы Ван Фэй, Коко Ли и супермодель Ло Янь превращены в харизматичные символы китайской красоты, женственности и сексуальности.
Вот только можно ли считать их настоящими китайскими красавицами, и в чем суть их красоты и обаяния? Ведь, положа руку на сердце, все эти звездные китаянки не очень вписываются в рамки ни восточных, ни западных канонов красоты.
И в самом деле, чем красива Чжан Цзы-и, угодившая в список первых красавиц планеты, составленный в 2001 году журналом People? Большинство непокоренных ее личным обаянием европейцев, скорее всего, почешут затылок и скажут, что эта милая девица слишком худа, бледна и инфантильна на вид. Забавно, что схожие чувства питают и многие китайцы, которых смущает высокий рост, неидеальное, по их меркам, лицо, а также европеизированные манеры и характер Чжан Цзы-и. В свою очередь, сестры-китаянки понимающе улыбаются, глядя на ее то увеличивающиеся, то уменьшающиеся со сменой нарядов женские формы.
Традиционные различия западных и восточных мерок женской красоты порождают в наш глобальный век немало курьезов. Повальная «Курникова-мания» в Азии трудно постижима для сограждан Анны. Но и китайцы лишь тихо пожимают плечами, когда слышат о супермодели Ло Янь, снискавшей славу на подиумах Парижа. Если европейцы воспринимают Ло Янь как типичную желтокожую китаянку с узкими глазками и плоским носом, то, по мнению китайцев, Ло Янь имеет слишком большое и круглое лицо, маленькие глаза и большие толстые губы. Подобно Курниковой в России, Ло Янь куда менее популярна среди своих земляков, отказывающих ей в праве на воплощение подлинной китайской красоты.
На массовом «не звездном» уровне влияние Запада еще заметнее: китаянки усердно подкрашивают волосы, отбеливают кожу, поднимают переносицы и меняют разрез глаз путем подтяжки век и других хитрых пластических операций. Увеличивая грудь и удлиняя короткие голени, они пытаются уйти от своей природы и приблизиться к западным идеалам. Иногда это более или менее удается. Но сей отчаянный порыв рождает закономерный вопрос – что есть женская красота в исконном китайском понимании, и стоит ли менять ее на чужие западные стандарты?
Представления о женской внутренней и внешней красоте в Китае сильно менялись на протяжении тысячелетий. Патриархальный домострой обрекал китайских красавиц на тихий цвет и увядание в закрытых покоях. Красота женского тела не обсуждалась публично и была частным достоянием. Мягкость, нежность, кротость и покорность были главными мерками душевной красоты. Разумеется, ценился также талант в пении, танцах, шитье и рисовании.
Заметно больше свободы имели женщины «завоевательных династий», неоднократно правивших Китаем начиная с 4 в. н. э. Кочевые «амазонки» умели с легкостью и «коня на скаку остановить», и преступать патриархальные обычаи китайцев. Они не только принесли в Китай свою моду на «варварские одежды» (штаны, сапоги и меховые шубки с коротким рукавом), но и десятилетиями успешно правили всем Китаем, иногда даже присваивая себе титул «императора».

Классический образ китайской красавицы, воспетый многими поэтами и художниками, сложился при династии Тан (618-907). Знаменитые танские красотки все еще разъезжали верхом, но стали намного женственнее и изящнее своих прабабок.
Типичным образом средневековой нежной красавицы стала Сюй Бао-цай, героиня знаменитого романа «Сон в Красном тереме».
Лишь в начале ХХ века китайские каноны женской красоты были потрясены нашествием западной моды. После падения империи Цин маленькие ножки были разбинтованы, а европейское платье и модные стрижки быстро вытеснили ципао и сложные прически, позволявшие знатным женщинам спать лишь на особых деревянных или фарфоровых изголовьях.
После победы и прихода в 1949 году к власти коммунистов в Китае произошел «пролетарский перелом» в отношении к женской красоте и сексуальности. В 50-60-х годах китаянки надели штаны и френчи, стали походить на мужчин, а открытые проявления женственности осуждались как признаки злостного индивидуализма. Женщины страстно сжимали стволы ружей, кричали о любви к Мао, воспевали классовую борьбу и презирали «буржуазную» косметику.
К счастью, уже четверть века назад представления о женственности в Китае стали возвращаться в нормальную колею. Китаянки отбросили догмы классовой морали и стали снова следовать моде, личным вкусам и инстинктам.
В интернете появились откровенные фото и чаты, издаются книжные бестселлеры («Крошка из Шанхая»), обнажающие личную жизнь и сексуальный опыт «новых китаянок». Китайские женщины смело объявились на киноэкранах, фестивалях, подиумах и конкурсах красоты, готовые покорить своей прелестью не только Мир, но и Вселенную.
И, слава Конфуцию!!! Представьте только, как будет тоскливо, если в мире вдруг победит единый стандарт женской красоты! Жизнь растеряет всю пестроту форм, цветов и оттенков, а живые красавицы превратятся в ходячие манекены.
Потеря разницы в стандартах похоронит саму идею красоты, с ее чудесным непостоянством, релятивизмом и несовершенством. Пока есть Запад и существует Восток, пусть живет и несказанная магия китайских красавиц, которая всегда радовала самих женщин и доводила до крайности не только измученных гаремом императоров, но даже самых миролюбивых древнекитайских поэтов:
Как спелые вишни ее приоткрытые губки.
А зубки ее подобны кусочкам коралла.
Язык ее острый похож на листочек гвоздики…
Казнить ее надо – чтоб важных мужей не смущала!
Валентин Лю («Суперстиль», 08.11.2007)
Опубликовано с разрешения автора
