Классический капитализм Гонконга не оставляет времени на сантименты: здесь площадь квартиры измеряют не в метрах, а в футах1, а полнометражные фильмы снимают за 2 недели. Но он не только готовит к суровым реальностям жизни, но вдохновляет на творчество. В рамках фестиваля «Creative Visions: Кино Гонконга 1997-2017» с гонконгским режиссером Пан Хочуном об особенностях местного кинопроизводства побеседовала Евгения Новгородова — специально для Магазеты.
Пан Хочун, также известный как Эдмунд Пан (彭浩翔), родился в Гонконге в 1973 году. С детства проявлял художественные способности: его учителем живописи был основатель Гонконгской академии изобразительных искусств Чэнь Хайин. Несмотря на успехи в живописи, особой прилежностью он не отличался, а школьным занятиям предпочитал посещение кинотеатров. Однако именно любовь к голливудским ужасам категории Б подвигла его к собственным киноэкспериментам: первые попытки он предпринял уже в 11-летнем возрасте.
Когда Пан Хочун провалил выпускные экзамены в школе и заявил родителям, что планирует стать кинорежиссером, отец посоветовал овладеть хотя бы профессией электрика, чтобы хоть как-то прокормить себя. Электриком он не стал, но зато перепробовал весь спектр случайных специальностей: от почтальона и официанта до преподавателя рисунка для детей и работника караоке. В 1993 году Пан полгода поучился на Тайване, а по возвращении устроился писать сценарии для комедийных сериалов и телепередач.
Читайте также: Квоты и цензура в кино
Уже в 1995 году Пан Хочун публикует свой первый роман, продолжая активно работать сценаристом, а в 2001 году он снимает свой первый фильм «Ты снимаешь, я стреляю», который Гонконгская киноакадемия номинирует на премию за лучший сценарий. Статуэтку в итоге получает Айви Хо за сценарий «Июльской рапсодии» с Джеки Чуном, а Пан Хочун приступает к активному воплощению своей детской мечты и, используя успех первой картины, находит инвесторов для своих следующих работ. К настоящему моменту Пан Хочун написал более 30 книг и снял 14 полнометражных фильмов по своим собственным сценариям.
Фестиваль «Creative Visions: Кино Гонконга 1997-2017» был приурочен к 20-летию передачи суверенитета над Гонконгом КНР. Казалось бы, это должно быть переломным моментом в истории гонконгского кино, однако по мнению Пан Хочуна кардинальные изменения в киноиндустрии начались задолго до — в начале 90-х.
Можно ли разделить гонконгское кино до 1997 года и после?
«Я не думаю, что причиной глобальных перемен в гонконгском кино является возвращение Гонконга Китаю. Ключевым моментом для киноиндустрии был период 1992-1993 годов. До 1992 года гонконгское кино процветало, что привлекло в индустрию очень много разных людей, в том числе и компании с «триадным» происхождением, которые стали вмешиваться в кинопроизводство и снимать известных актеров в не самых достойных фильмах. Эти фильмы стали навязывать кинотеатрам и прокатчикам в Юго-Восточной Азии.
Так, они испортили репутацию гонконгских фильмов и их дистрибуцию в Азии. Мне кажется, что именно это в действительности стало причиной упадка киноиндустрии. Азиатский рынок просто больше не хотел платить за гонконгские фильмы.
Раньше, благодаря азиатскому рынку, мы могли легко найти бюджет для съемок фильма. Это было так просто. Но из-за вмешательств триад и их плохих фильмов мы потеряли доверие прокатчиков и, как следствие, инвесторов. Раньше мы снимали почти 300-400 фильмов в год, затем мы стали снимать 70, потом 60. В 1990-е было трудно. А после 1997 у нас появилась возможность делать фильмы с КНР. И это очень сильно изменило киноиндустрию Гонконга. Стоит понимать, что сейчас гонконгское кино — это кино, не обязательно снятое в Гонконге. Многие режиссеры, в том числе и я, переехали в КНР».
«Я вырос в Гонконге, но это не значит, что я должен всю жизнь снимать в Гонконге. Если действие происходит в другом месте, почему я не могу снимать где-то еще: в Тайбэе, Пекине или даже Москве? Если это стоящая история».
«<…> Сейчас я работаю над кунг-фу фильмом, часть действия которого происходит в Москве. Поэтому сейчас я думаю делать съемки в Москве или в Китае. Но это все зависит от бюджета».
Сейчас существует множество совместных проектов между Гонконгом и КНР. Гонконгские режиссеры и актеры чаще работают в «материковых» проектах, ведь КНР — это не только инвестиционные возможности, но и, прежде всего, огромный кинорынок.
Гонконгские фильмы оказали сильное влияние на китайское кино. Вам не кажется, что сейчас идет обратный процесс, и уже Китай определяет повестку дня в гонконгском кино?
«Сейчас КНР — это огромный рынок для кинопродукции. Поэтому многие инвесторы не хотят снимать фильмы на кантонском2, а затем делать субтитры на путунхуа ((официальный язык в КНР)). Они хотят сразу снимать на путунхуа. Даже гонконгские инвесторы хотят снимать только так. Это бизнес. Также мы не можем снимать на кантонском, так как мы снимаем «материковых» актеров, которые не говорят по-кантонски. И даже если действие фильма происходит в Гонконге, говорить они все равно будут на стандартном путунхуа«.
Стоит ли сожалеть о том, что гонконгское кино вместе с Гонконгом теряет свою индивидуальность?
«Это сложный вопрос. Киноиндустрия — это бизнес. Она зависит от инвесторов. Гонконг — это только одно место. Вы же не можете заставлять молодых режиссеров в Москве снимать фильмы только для москвичей. Кто-то будет так делать. Но они должны будут найти деньги для бюджета своего фильма. А инвесторы скажут, если я делаю российский фильм, почему я не могу показать его в России? Но если вы скажете, что фильм только для Москвы, никто из инвесторов на это не пойдет. В этом проблема».
Какова судьба авторского кино в Гонконге?
«Авторское кино? В Гонконге есть независимое кино, но оно тоже все коммерческое, его также показывают в кинотеатрах. В Гонконге любой фильм можно показать в кинотеатре, он просто будет определен в одну из трех категорий. Но проблема — не показать фильм. Проблема — в самом начале. Снять его. На кинорынке крутятся огромные деньги, но никто не хочет вкладывать в фильмы на кантонском.
Четыре года назад я снял фильм на кантонском «Vulgaria». Гонконгоцы обожают этот фильм. Это было низкобюджетное кино: 7 млн гонконгских долларов. Но он был успешен и в Гонконге, и за его пределами. Но сейчас если я захочу снять продолжение — «Vulguria 2″ и даже найду инвестора с 7 млн, некому будет работать над фильмом. Съемочная команда предпочтет работать в КНР, так как там лучше. Там они могут снимать телесериалы и фильмы, получая больше, чем в Гонконге. За четыре года цены выросли вдвое. Если я предложу снимать им фильм только для гонконгцев, они все равно попросят свою ставку, так как им надо кормить свои семьи. Грустно, но это реальность».
«Вообще, умение находить деньги — самый важный навык для режиссера. Сегодня я буду проводить мастер класс о том, как найти деньги, чтобы снять собственный фильм. Я считаю, что каждый успешный режиссер умеет хорошо обманывать, чтобы находить инвесторов. Этому должны учить в киноакадемиях. Своих студентов в Гонконге я этому учу».
Интервью: Евгения Новгородова
Особая благодарность организаторам фестиваля «Creative Visions: Кино Гонконга 1997-2017» за помощь в проведении интервью.
Для заглавной иллюстрации использован кадр из фильма «Любовь без подготовки» (2017). Источник: Movie Express.
Wǒ ❤️ Magazeta
Вам понравилась наша статья? Возможно, она будет интересна и вашим друзьям — поделитесь ею в соцсетях (достаточно кликнуть на иконку внизу страницы).
Если вы хотите быть в курсе наших публикаций, подписывайтесь на страницу Магазеты в facebook, vk, instagram, telegram и наш аккаунт в WeChat — magazeta_com.