Как понаехать в Китай: рецепт от Бао Эрханя

Обложка книги про Бао Эрханя

Бао Эрхань, в год 84-летия

Писать об этом человеке очень непросто. Вроде бы информации о нем много и, вместе с тем, вся его жизнь – огромное «белое пятно». Еще живы его соратники, друзья, близкие. Но знают ли они, кто такой Бао Эрхань? Наверное, не до конца. Однако больше всего удивляют не хитросплетения жизни этого человека, а другое. Бао Эрхань, пожалуй, единственный из иностранцев, кто смог взобраться на олимп китайской власти и провести там долгие 50 лет, оставаясь и после смерти в пантеоне китайских героев.

К 20-летию со дня смерти Бао Эрханя, в 2009 г., в Пекине прошел большой форум, посвященный его памяти. На форуме звучали голоса политических и общественных деятелей, родственников Бао Эрханя. И красной строкой всех выступлений звучало – Бао Эрхань – один из символов национального единства КНР.

Бао Эрхань, глава правительства Синьцзяна

Итак, как «понаехать» в Китай и стать символом национального единства?

Как вы несомненно догадались 包尔汉 – китайское имя нашего героя. Вернее, китаизация его настоящего имени – Бурхан Шахидуллин или, коротко, Бурхан Шахиди.

Бурхан Шахиди родился 3 октября 1894 года в деревне Аксу Тетюшского уезда Казанской губернии. В 1908 г. Бурхан переехал к родственнику в Казань для получения образования, был принят на работу в татарское издательство «Магариф», параллельно определился слушателем в знаменитое медресе1 «Мухаммадия». Нужно сказать, что для работы в издательстве и учебе в медресе в то время необходимо было владеть как минимум тремя, а то и четырьмя языками – арабским, старотатарским «тюрки», русским и, возможно, персидским. Медресе «Мухаммадия», которое существует до сего дня, считалось прогрессивным, где наряду с теологическими науками на высоком уровне изучались светские дисциплины гуманитарной направленности. Самостоятельно Шахиди стал изучать русский язык, читая «Евгения Онегина», «Анну Каренину», а также обучаться бухгалтерскому учету.

Через два с половиной года с момента поступления на работу в издательство, Шахиди направляется на Нижегородскую ярмарку, в которой «Магариф» принимало участие ежегодно. По воспоминаниям Шахиди, на ярмарке к нему подошел “старик” лет 50-60. Пообщавшись, и узнав, что Бурхан владеет русским языком и знает бухгалтерию, он предложил Шахиди работу. Это был известный семипалатинский татарский купец Исмагил Габдельзяббаров (Яппаров). Бурхан узнал, что фирма Яппаровых «Тянь-Шань» работает и в Китае. В сентябре 1912 года Бурхана направили бухгалтером двух крупных магазинов и заготовительной конторы в городе Чугучак (ныне это город в Или-Казахском АО СУАР).

Бао Эрхань, 1985Случайно ли попал Бурхан в Китай? Точного ответа на этот вопрос нет ни у кого. В своей книге мемуаров «50 лет в Синьцзяне», Бао Эрхань написал, что его отец – уйгурского происхождения, а мать татарка и, якобы его всегда тянуло на родину предков, Китай всегда был в его сердце. И когда он услышал именно в тот день, на ярмарке, из уст своего нового знакомого слово «Китай», сразу вспомнил всё, что рассказывал о Китае его дед. На мой взгляд, сказать – что он уйгурского происхождения – хороший способ заставить окружающих принять его как своего, и тем самым утвердиться на новой земле. Скорее всего, эта легенда родилась позже, когда он шагнул вверх по политической лестнице, для того чтобы обосновать свое право на власть в этой стране. В воспоминаниях Шахиди указывает, что название его родной деревни – Аксу – не случайно тождественно названию крупного южно-синьцзянского города, ведь деревню будто бы основали выходцы из этого города. Легенда об уйгурском происхождении Бао Эрханя настолько прижилась, что многие китайцы удивляются, когда узнают, что он бывший подданный Российской Империи и, в общем-то, лаовай! «Посмотрите на конфуцианское лицо этого старика, — сказал мне один китаец, — разве он может не быть коренным жителем Срединного государства!». Думаю, Бурхан попал в Китай все-таки случайно, но природный талант и большой ум подсказали ему, что Китай – это всерьез и надолго. В воспоминаниях он так и указывает: «я приехал в Китай чтобы остаться здесь навсегда». Подтверждение тому – принятие в 1914 году Бурханом Шахиди китайского гражданства.

Первые годы Шахиди работал в Чугучаке бухгалтером и стал изучать близкий родному татарскому уйгурский язык (ведь именно на основе уйгурского языка родился литературный тюрки). Постепенно к знанию уйгурского прибавилось свободное владение китайским языком, полученное в китайской школе.

Работа купцов Яппаровых в Китае была парализована из-за революционного вихря в России, так Шахиди начал свой самостоятельный путь. Этот путь проложило знание языков и хорошие знакомства – в 1920-х годах Шахиди, знающий четыре языка, стал привлекаться правительством Синьцзяна и лично губернатором Ян Цзэнсинем в качестве официального переводчика.

Начав с работы руководителем небольшой таможенной конторы, к концу десятилетия Бурхан стал начальником транспортного управления провинции, и уже в 1929 году его направили в длительную командировку в Германию представителем по вопросу закупки оборудования и вооружений. Воспользовавшись возможностью, Шахиди стал изучать немецкий язык и в 1930 г. поступил на экономический факультет Берлинского университета, где за 3 года прошел полный цикл обучения. С 1933 по 1937 год Шахиди работал в Правительстве Синьцзяна на разных должностях, в том числе заместителем председателя комитета, затем был направлен консулом Китая в один из советских среднеазиатских городов. В 1938 году после прихода к власти в провинции Шэн Шицая карьера Шахиди прервалась в связи с его арестом по обвинению в шпионаже в пользу Германии и Японии и шестилетним тюремным заключением. В тюрьме в 1939 году Шахиди написал на уйгурском языке ставшее известным стихотворение. Это стихотворение было посвящено Мао Цзэдуну.

Энергичный Бурхан Шахиди в заключении не был без дела, он начал готовить «Уйгурско-русско-китайский словарь», которые через 10 лет был издан в Пекине объемом 800 страниц.

В 1944 году У Чжунсинь, новый глава Синьцзяна, освободил Шахиди. В это время в Синьцзяне шла так называемая революция трех округов (Или, Алтай, Тарбагатай), закончившаяся провозглашением на части провинции Восточно-Туркестанской Республики (ее еще называли «2-я ВТР»). В результате революции было создано коалиционное правительство Синьцзяна из представителей Гоминьдана и «трех округов», в состав которого был включен и Бурхан Шахиди в должности заместителя председателя. В 1947 году Бурхан был перемещен в Нанкин для работы в Центральном правительстве Гоминьдана. После возвращения в провинцию в 1948 году стал президентом Синьцзянской Академии, предшественницы Синьцзянского университета. В январе 1949 года Бурхан стал председателем правительства Синьцзяна. На этом посту он сразу занял прокитайские позиции, став в оппозицию сторонникам независимости Восточно-Туркестанской Республики. Первостепенной задачей правительства Шахиди была стабилизация финансов провинции и укрепление местной валюты – синьцзянского доллара (юаня), что правительством было выполнено в кратчайшие сроки.

1950 г., чай с Мао Цзэдуном26 сентября 1949 года Бурхан направил телеграмму Мао Цзэдуну с предложением о «мирном освобождении» Синьцзяна. Фактически это означало согласие Шахиди на ввод в провинцию сил Народно-освободительной армии Китая. Так Синцзян окончательно стал частью Китайской Народной Республики.

С приходом к власти Мао Цзедуна осенью 1949 года, Бурхан Шахиди продолжал работать председателем правительства Синьцзяна. В 1951-1954 годах Бао Эрхань занимал должность председателя Народного консультативного совета Синьцзян-уйгурского автономного района КНР, параллельно работал председателем и почетным председателем Исламской ассоциации Китая. Постепенно к нему стали приглядываться пекинские власти.

В кругу высшего руководства КНР, 1962 г., с Чжоу Эньлаем, Лю Шаоци

И уже в 1955 году премьер Чжоу Эньлай пригласил Бурхана в столицу КНР, где он занял должность заместителя Председателя Всекитайского Собрания Народных Представителей первого, второго и третьего созывов. Одновременно он исполнял обязанности заместителя председателя Комитета по делам национальностей ВСНП первого и второго созывов (1954-1964).

В феврале 1956 года Шахиди возглавил китайскую делегацию в большом турне по Ближнему Востоку. Китайская делегация, главной задачей которой было добиться признания коммунистического правительства материкового Китая, посетила Египет, Судан, Эфиопию, Сирию и Ливан. Результатом поездки стало признание президентом АРЕ Насером коммунистического Китая в мае 1956 года. В июле 1956 года Шахиди возглавил паломничество – хадж – китайских мусульман в Мекку, где он смог встретиться с королем Саудовской Аравии Фахдом и королем Иордании Хусейном. Также Шахиди смог встретиться с президентами Сирии и Северного Йемена, которые в этом же году признали КНР.

В годы культурной революции Бао Эрхань был в заключении, но и после освобождения в 1976 г. он вернулся к политической и общественной деятельности.

Бао Эрхань / 1988 г., на встрече

В 1984 году вышла книга воспоминаний Бурхана Шахиди 《新疆五十年》, впоследствии несколько раз переизданная на уйгурском и китайском языках.

Обложка книги

Бурхан Шахиди умер в августе 1989 г. в Пекине, за два месяца до своего 95-летия.

В чем же секрет Бурхана Шахиди? Его секрет в необычайном уме, способностях к языкам, политической прозорливости не без доли хитрости. Парадокс в том, что для китайцев Шахиди стал ключевой фигурой в освобождении Синьцзяна, великим патриотом, для многих уйгуров он также стал спасителем от неминуемого террора, который мог бы развернуться, если бы Синьцзян не признал коммунистическое правительство. Хотя нельзя не сказать, что в общем хоре еще слышны голоса о том, что Шахиди – предатель уйгурского народа или даже советский шпион. Как бы то ни было, его пример, его жизненный путь могут многому научить и в чем-то стать образцом как правильно «понаехать» в Китай.

  1. Мусульманское учебное заведение, выполняющее роль средней школы и мусульманской духовной семинарии. []