Неизвестный даосизм. Часть 3

Управление государством у Лао-цзы

Laozi Управление государством у Лао-цзы

Люди всегда хотели справедливого государства. Но все мятежи и революции обозримого прошлого в итоге оборачивались бюрократией. Как гласит высказывание Бисмарка: «Революцию замышляют романтики, делают фанатики, а плодами её пользуются мерзавцы». Так почему же, несмотря на справедливое негодование возмущенного народа, он всегда оказывается «крайним», невзирая на количество кровавых попыток сбросить с себя ярмо рабства?

Современное общество не дает ответа на этот вопрос, предпочитая гасить недовольство «электората» разнообразием выборов и богатством расцветок «калейдоскопа кандидатов». Эту ширму сегодня принято называть «демократией», тогда как двух основных принципов афинской демократии – выбора в управление того, кого знаешь лично (а значит и ответственности избранного) и участия почти каждого гражданина в делах управления (обилие государственных должностей в Древних Афинах приводило к тому, что каждый гражданин за свою жизнь не раз занимал различные должности, приобщаясь к управлению государством и постоянно участвуя в его жизни) современная имитация никак не реализует.

В результате «самой справедливой формой управления» сегодня считается выбор неизвестно кого и практически с завязанными глазами (исключение составляют лишь первые лица государства, да и то, как правило, уже после того, как они проявили себя в процессе реального управления, постфактум). Остальная середина и низ выбранной пирамиды практически ничем не отвечают перед своими избирателями, посвящая подавляющее большинство своего времени борьбе элит за доминирующее влияние. Круг обратной связи разрывается и так до следующих выборов, когда “народные избранники” вдруг вспомнят, наконец, что надо что-то сделать, чтобы не лишиться своих мест.

Неизвестный даосизм. Часть 2

Выпуск в даосской академии в стенах старого храма, на фоне алтаря Гуаньинь. Источник: shtaoism.com
Родовой храм Великого историографа - Сыма Цяня
Родовой храм Великого историографа – Сыма Цяня

Итак, прочитав первую часть нашего цикла статей, читатель мог совершенно справедливо задуматься над вопросом, а так ли уж мифичен или полумифичен (как пишут в разных справочниках для людей, не работающих с первоисточниками) этот император Хуан-ди?

Действительно, очень важно понять, насколько сам великий историограф верил (или сомневался) в существовании Хуан-ди. Давайте рассмотрим на примерах из текста

Неизвестный даосизм. Часть 1

Статуя Хуан-ди на его родине, в Синьчжэне (провинция Хэнань)
Статуя Хуан-ди  на  его родине, в Синьчжэне (провинция Хэнань)
Статуя Хуан-ди на его родине, в Синьчжэне (провинция Хэнань)

«Даосизм» — это слово сегодня уже широко распространено, также как и книги о Лао-цзы и его «Даодэцзине». Но, несмотря на тысячи книг, исследований и переводов, до сих пор не смолкают дискуссии о таких спорных моментах, как соотношение «философского даосизма» Даоцзя 道家 и «религиозного» Даоцзяо 道教, основной доктрине даосизма и его практике, преемственности раннего и позднего даосизма и т.д. Приступив к написанию обещанного цикла статей «Даосизм — древний путь исследования, мудрости и свободы», я понял, что голые выводы сами по себе ничего не дадут и вызовут еще больше сомнений и споров. А посему необходимо не только показать голые выводы, но и само исследование, с опорой на цитаты из текстов, и ход моих рассуждений с предварительными выводами и гипотезами. Вследствие чего я принял решение опубликовать частично свои исследования даосизма в цикле статей под названием «Неизвестный даосизм». В полном виде данные исследования я планирую издать в виде монографии, но так как работа еще продолжается, то возможно, и в виде отдельных частей.

В ходе исследования, которое я начал еще в 1990 году и продолжается до сих пор, я пришел ко многим парадоксальным выводам. Например, что нет никакого «философского даосизма», что Даоцзя 道家 вовсе не самое раннее его название, что доктрина даосизма была направлена прежде всего на определенные слои древнекитайской империи, что доктрина даосизма была куда более «консервативной» нежели конфуцианство, и т.д. Все эти выводы будут показаны мной в ходе данного цикла статей на примерах исследований текстов и источников. В общем, это будет принципиально иное освещение даосизма.

Надеюсь, что данная работа поможет ищущим людям разобраться, что даосизм на самом деле вовсе не аморфен, а напротив есть совершенно четкое и строгое учение с ясными целями и практикой.

В целях облегчения восприятия статей в «Магазете», я буду убирать излишние «наукообразные» ссылки, заменяя их цитатами и общим указанием на источник прямо в тексте.

Проявленность даосских понятий Отсуствия и Присутсвия в китайском пейзаже эпохи Сун

У китайской живописи, конечно, есть и своя история, и своя логика развития; но структурные принципы, центральная мысль, – все то стержневое, что поддерживало ее на протяжении веков, изменилось незначительно. В связи с этим можно отметить и некоторое относительное постоянство китайской мысли, поддерживающейся конфуцианством в социальном плане и даосизмом в космологическом (к которым затем добавляется буддизм в адаптированном виде).

Эксклюзивное интервью Владимира Малявина

Владимир Малявин. Интервью в Магазете / Фото: expert.ru

Владимир Вячеславович Малявин (род. в 1950 г.) — известный русский китаевед, работал в МГУ и Академии наук, преподавал и занимался научной работой в университетах Японии, Китая, США, Франции. В последние годы — профессор Тамкангского университета на Тайване. Опубликовал около 30 книг в области истории и культуры Китая, а также сравнительного изучения цивилизаций. В этом году в издательстве “Феория” вышел его исправленный и дополненный перевод Дао Дэ Цзин, самая объемлющая на нынешний момент подобная работа на русском языке. В книгу вошли подробные текстологические пояснения самого Малявина, самые важные цитаты из китайской комментаторской традиции, первый перевод на русский язык списка «Лао-цзы» из Годяня (конец IV в. до н.э.) и впервые публикуемое за пределами Китая вновь открытое древнейшее даосское сочинение «Извечно Преждесущее». Книга содержит также подробную вступительную статью и краткое исследование традиционной иконографии Лао-цзы с уникальными иллюстрациями.

Ниже публикуем эксклюзивное интервью Владимира Малявина, которое ранее нигде не публиковалось.

Ваша интеллектуальная биография, каковы ее основные вехи?

Начинал в Институте Восточных языков — наверное, лучшем востоковедном ВУЗе в СССР. Учителя, особенно по части языка, были прекрасные, но мне было тесновато, хотелось больше воздуха, открытости интеллектуальной. Итог — знание 5 иностранных языков и множество прочитанных в библиотеках западных книг. Следующая веха — стажировка в Сингапуре в 1972 году. Там я дружил со сверстниками из очень разных стран, благо мог говорить на их языках. Это были молодые люди из Германии, Франции , Америки, Японии, местные сингапурцы. Мои европейские друзья были из поколения 1968 года. Я реально ощутил себя членом мирового сообщества — конечно, молодежного. Бежать на Запад уже не имело смысла. Остальное — трудолюбие и непредсказуемая работа времени. Но ощущение того, что я в мире и мир во мне застряло во мне прочно. Оно, впрочем, идет еще от раннего детства. Это мое первое памятное переживание в жизни.

Прекрасное Дао

Современная интерпретация даосской монады инь-ян

Прекрасное Дао / Михаил Белов / Магазета

“Дао кэ дао – фэй чан дао, мин кэ мин – фэй чан мин” – нараспев пела она, держа в руках цитируемую книгу и в такт пению покачиваясь на стуле. Глядя на её лукавую улыбку, все китайцы покатывались со смеху. Я тоже готов был последовать её и их примеру, если бы не понимал, что она это делает серьёзно. Уж больно мне был знаком подобный смех, также как и результаты, в которые он вылился.