Университет трудящихся Китая им. Сунь Ятсена · 3

В России во второй половине XIX века и до конца 30-х годов ХХ века существовала очень большая китайская диаспора, правда, в основном, китайское население проживало на Дальнем Востоке. В европейской части страны китайцев было намного меньше, а в столицах они появились лишь в начале ХХ века. О жизни китайцев в дальневосточных городах нам известно уже довольно много, а вот о китайцах в европейской части России пока только приходится собирать сведения. В совместном проекте историка Анастасии Усовой и Магазеты мы попытаемся пролить свет на темные пятна китайской истории Москвы.

Мы уже поведали об истории создания УТК, а также о студентах, которые проделывали непростой путь из Китая, чтобы оказаться в стенах этого учебного заведения. Пришла пора поговорить об учебной программе: что и как изучали китайские студенты в Университете им. Сунь Ятсена.

Русский язык — всему голова

Страницы из русско-китайского словаря к некоторым статьям книги по русскому языку, 1926 год. Источник: alter-vij.livejournal.com/217022.html

Программа обучения была довольно сложной, ведь сначала нужно было выучить русский язык, на котором и преподавались основные предметы в университете, так как преподаватели в основном не говорили на китайском, а переводов марксистской литературы было очень мало.

В первом семестре русский язык был основным предметом, которому уделялось больше всего внимания и сил, и именно знание русского языка было главным критерием оценки обучения студента. Однако мало кто из студентов справлялся с поставленными задачами. И в 1928 году после трех лет существования университета сами студенты признавались, что «большинство товарищей не умеют читать по-русски… большинство студентов I-го и II-го курса (вообще) не понимают русского языка». [1]

Газета Правда от 8 декабря 1925 года. Источник: неизвестен

Так вспоминал один из студентов УТК метод обучения русскому языку:

« <…>мы были немедленно погружены в интенсивные курсы в чтение русских газет, русской прозы и русской грамматики. Эти три курса шли по четыре часа аудиторных занятий в день, шесть дней в неделю. Хотя это и было нормальное число часов для такого курса, но их все равно не хватало для быстрого овладения языком в столь высокой степени, какая требовалась для активного двухлетнего обучения в УТК. Поэтому в учебном процессе применялся метод, который я назову «методом быстрого обучения».

Первым курсом русского языка, который я посещал, было «Чтение русских газет». Читали мы «Правду», и наше введение в курс было кратким и каким-то неортодоксальным. Перед нами положили одинаковые экземпляры этой газеты, и тут же преподавательница начала читать газету вслух. Судя по выражению ее лица, она была явно воодушевлена тем, что читала. Мы, однако, были глухи. Это, казалось, нисколько ее не беспокоило, и она только указывала на первую страницу и говорила: «Сегодня в номере…». В то же время жестами указывала, чтобы мы повторяли за ней. Прошли месяцы, прежде чем мы, наконец, приобрели «слух» в отношении русского языка. Однако после этого начального периода прогресс пошел удивительно быстро. Лишь позднее мы оценили эффективность прямого устного метода.

Вторым курсом было чтение русской прозы. Специально для нас был создан сборник русских текстов. Статьи были, скорее, теоретического или логического, чем описательного или экспрессивного характера. Совершенно очевидно, что цель этого курса состояла не в том, чтобы научить нас пониманию русской литературы, а в том, чтобы снабдить нас соответствующим словарным запасом по политике, философии и экономике, который был нам необходим для революционной работы. Здесь от студента требовалось участие во всем. Верно или неверно он говорил, но студент должен был научиться не смущаться своими ошибками и говорить, говорить, говорить… Последним курсом была русская грамматика, предмет, мягко говоря, очень сложный. Одних падежных окончаний достаточно, чтобы свести человека с ума. Тем не менее, эти окончания должны быть заучены, если хочешь научиться чтению и письму. В этом курсе мы писали сочинения очень редко. Вместо этого внимание было сосредоточено на синтаксисе и грамматике, необходимых для чтения на русском. Предполагалось, что мы можем заниматься сочинениями и литературой самостоятельно». [2] Разговорный язык не преподавался вовсе, поэтому когда студенты “сталкивались с обыкновенными русскими, общение оказывалось очень трудным, и мы должны были учить язык обычных людей самостоятельно, то есть его учили те из нас, у кого для этого были какие-то мотивы”. [3]

Печать библиотеки УТК им. Сунь Ятсена. Источник: alter-vij.livejournal.com/217022.html

Помимо основных занятий по русскому языку в помощь студентам были организованы консультационные семинары, на которых преподаватели отвечали на все вопросы, какие только могли появиться у учащихся.

Высокие требования

Основы ленинизма по курсу лекций И. В. Сталина на китайском языке. Источник: неизвестен

Предполагалось, что обучение в университете будет продолжаться два года и за это время студенты должны были овладеть следующими дисциплинами: “иностранные языки: прежде всего русский, в качестве второго языка – на выбор английский, немецкий, французский; история: история развития общественной формации, история развития китайского, российского и западного революционного движения – всего 5 различных курсов; философия: курс исторического и диалектического материализма; политэкономия; экономическая география; основы ленинизма по курсу лекций И. В. Сталина для Коммунистического университета имени Я. М. Свердлова; военное дело: <…> включало как теоретическую подготовку, так и практические занятия по использованию разного рода оружия и летние боевые сборы в армейских гарнизонах Подмосковья». [4]

План экскурсий в Ленинград, опубликованный издательством УТК в 1926 году. Источник: imwerden.de/publ-5779.html

Общественные науки также преподавались особым методом. Так как большинство студентов не владело русским языком на нужном уровне, то занятия организовывались следующим образом: вначале преподаватель освещал проблему по-русски, он давал общий контур изучаемой темы, обращая внимание на основные вопросы, выдавал список рекомендуемой литературы, которую студенты должны были освоить самостоятельно, при этом указывался минимум и максимум того, что надо было прочитать.

Затем проходили консультации, на которых преподаватель объяснял все трудности и вопросы, возникшие во время овладения материалом. После этого профессор опрашивал студентов по пройденному материалу: он задавал вопросы, и на них нужно было уметь ответить без подготовки.

И последней стадией изучения темы было обсуждение, которое должно было подытожить весь изученный материал. Студенты обсуждали пройденные темы в свободной форме, и зачастую во время этих обсуждений «возникали яростные споры». Преподаватель же выступал в качестве арбитра во время таких баталий и в конце говорил, чьи взгляды были правильными. [5] Если же студенты не владели русским языком на том уровне, чтобы понимать лекции, то тогда преподаватели прибегали к помощи переводчиков, которых, однако, очень не хватало, да и уровень их был недостаточно профессиональным:

«Курс лекций читали четыре профессора. Главным был бородатый человек по фамилии Левковский, любитель выпить. Я был у него переводчиком. В это время я изучал русский всего шесть или семь месяцев, и однокурсники откровенно сомневались в моих способностях, а я, должен признаться, сомневался в них еще больше. К счастью, Левковский был очень общительным и понимающим человеком и на первых порах очень мне помогал. Хотя часы, которые я проводил в семинаре, переводя материалы или консультируясь у дежурного профессора по каким-нибудь неясным пунктам в лекциях, щедро оплачивались, честно говоря, работа переводчиком скорее причиняла мне ущерб, чем помогала. Подготовка к семинарам занимала много времени и мешала моей собственной работе, однако эти потери времени компенсировались ста семьюдесятью пятью рублями в месяц …”. [6]

Помимо недостаточного владения русским языком, переводчики-студенты не сильно отличались от других студентов университета и в политической подготовке, [7] что также мешало освоению материала. Начинается работа по переводу учебных материалов на китайский язык. В основном переводческая работа шла в Научно-исследовательском институте по Китаю, который был создан в 1928 году при КУТК. Основными переводчиками, которые работали в то время в институте, были известные специалисты по Китаю – Е. С. Иолк, А. А. Иванов (Ивин), В. С. Колоколов и И. М. Ошанин, которые также преподавали и занимались научной деятельностью в университете. Также в качестве переводчиков привлекались и студенты, владевшие русским языком на хорошем уровне.

Преподавали в университете как “крупные деятели Советского государства и партии, Коминтерна”, так и преподаватели из других коммунистических вузов и Института красной профессуры.[8] Так Карл Радек читал лекции по истории китайского революционного движения. По свидетельствам бывших студентов УТК, эти лекции были самыми популярными, на курс Радека приходили учащиеся из разных групп университета, а также приезжали студенты КУТВ, ученые, эксперты и занимающиеся исследованиями по Китаю, так что свободных мест в аудитории не было никогда.[9] С. А. Лозовский вел курс по истории рабочего движения. Борис Шумяцкий (псевдоним Андрей Червонный) читал лекции по истории русской революции и истории западных революционных движений.

В качестве преподавателей в университете работали и сотрудники восточного отдела ИККИ (Исполнительный комитет Коммунистического интернационала), такие как Г. Н. Войтинский и Л. И. Мадьяр.[10] Здесь выступали и “вожди Коминтерна” – Бухарин, Мануильский, Пик и Сен Катаяма. На встречу со студентами приезжала Н.К. Крупская.[11] А в мае 1927 прошла встреча студентов УТК с И.В. Сталиным. [12]

Несмотря на такое пристальное внимание к университету со стороны советского государства качество обучения было все же невысоким, а после 1927 года, когда в ходе “чистки” было уволено более десяти преподавателей, в том числе и Карл Радек, качество преподавания снизилось еще больше, “поскольку многие из тех, которого вычистили, (на самом деле) были хорошими преподавателями, обладавшими большим запасом знаний, нежели те, кто пришел им на замену”. [13] В итоге все программы обучения подверглись сталинизации, а выражать свою точку зрения даже на занятиях стало невозможно и даже опасно. Все это еще усугублялось постоянной фракционной борьбой студентов.

Для заглавной иллюстрации использован логотип издательства УТК им. Сунь Ятсена — “солнце Гоминьдана“.

Топография китайской Москвы

История китайцев в Москве

Примечания

  1. Спичак Д.А. Китайский авангард Кремля. Революционеры Китая в московских школах Коминтерна (1921-1939). М., 2012, С. 90[]
  2. Шэн Юэ. Университет имени Сунь Ятсена в Москве и китайская революция. Воспоминания. Перевод с английского Л.И. Головачевой и В.Ц. Головачева. М., 2009, с. 95-96[]
  3. Шэн Юэ. Университет имени Сунь Ятсена в Москве и китайская революция. Воспоминания. Перевод с английского Л.И. Головачевой и В.Ц. Головачева. М., 2009, с. 96[]
  4. Панин Е.В. Из истории создания и деятельности университета для китайских трудящихся в Москве (1925-1930 годы) // Известия Саратовского университета. 2011. Т.2. Серия История. Международные отношения. Вып.2 ч.2. С. 76[]
  5. Шэн Юэ. Университет имени Сунь Ятсена в Москве и китайская революция. Воспоминания. Перевод с английского Л.И. Головачевой и В.Ц. Головачева. М., 2009, с. 96-97[]
  6. Шэн Юэ. Университет имени Сунь Ятсена в Москве и китайская революция. Воспоминания. Перевод с английского Л.И. Головачевой и В.Ц. Головачева. М., 2009, с. 93-94[]
  7. Спичак Д.А. История подготовки кадров компартии Китая и Гоминьдана в московских учебных центрах Коминтерна. Цели, методы, результаты. (1921-1939 гг.) Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторический наук. М., 2010, С. 16[]
  8. Панин Е.В. Из истории создания и деятельности университета для китайских трудящихся в Москве (1925-1930 годы) // Известия Саратовского университета. 2011. Т.2. Серия История. Международные отношения. Вып.2 ч.2. С. 76[]
  9. Шэн Юэ. Университет имени Сунь Ятсена в Москве и китайская революция. Воспоминания. Перевод с английского Л.И. Головачевой и В.Ц. Головачева. М., 2009, С. 51[]
  10. Спичак Д.А. Китайский авангард Кремля. Революционеры Китая в московских школах Коминтерна (1921-1939). М., 2012, С. 94[]
  11. Спичак Д.А. Китайский авангард Кремля. Революционеры Китая в московских школах Коминтерна (1921-1939). М., 2012, с. 94-95[]
  12. Панин Е.В. Из истории создания и деятельности университета для китайских трудящихся в Москве (1925-1930 годы) // Известия Саратовского университета. 2011. Т.2. Серия История. Международные отношения. Вып.2 ч.2. С. 76[]
  13. Yu Miin-ling L. Sun Yat-sen University in Moscow, 1925-1930. Цит по Спичак Д. А. Китайский авангард Кремля… С. 93.[]
Фото аватара

Автор: Анастасия Усова

Усова Анастасия закончила Институт стран Азии и Африки по специальности "история Китая", всегда занималась русско-китайскими отношениями: интересовалась культурой русской эмиграции в Харбине в 30-е годы ХХ века, а потом сменила ракурс и написала диссертацию об истории китайцев, маньчжуров и дауров в Зазейском крае во второй половине XIX века. Вела разнообразные курсы по истории Китая в Российском университете дружбы народов и Институте стран Азии и Африки. Два года жила в Шанхае и увлеклась архитектурой этого города. Но интерес к истории жизни китайцев в России не ослабел до сих пор.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *