Магия китайской музы

Китай. Кто-то дает этой цивилизации 3,5 тысяч лет, а кто-то – все 5. Самобытность, сказочность, почти нереальность этого мира во все времена притягивала к себе восхищенные, порой удивленные, взгляды людей со всего света. Китай не оставил равнодушным ни А. С. Пушкина, который хотел отправиться туда с Духовной миссией, ни Л. Н. Толстого, которого крайне привлекали учения древних китайских философов, ни В. Маяковского, который, в свойственной ему манере, обращался к читателю с призывом: «Отсюда за морем – Китай. Садись и за море катай».

…И вот мне приснилось, что сердце мое не болит,
Оно — колокольчик фарфоровый в желтом Китае
На пагоде пестрой… висит и приветно звенит,
В эмалевом небе дразня журавлиные стаи.

А тихая девушка в платье из красных шелков,
Где золотом вышиты осы, цветы и драконы,
С поджатыми ножками смотрит без мыслей и снов,
Внимательно слушая легкие, легкие звоны.

Н. Гумилёв

Будучи предметом бесконечного восхищения для одних, Китай также всегда являлся неисчерпаемым источником вдохновения для других. Не имея никакого отношения к процессу глобализации, проникновение китайской культуры в западную было тонким и эстетичным. В истории можно найти немало примеров, когда Китай становился музой для деятелей западного искусства.

Живопись

Яркость и буйство красок китайского традиционного костюма завораживали многих западных живописцев. Однако если говорить о Китае как о музе, как о вдохновителе, на ум невольно приходит знаменитая «Китаянка» или «Зеленая леди». Работа, написанная в 1952 году и принадлежащая кисти русско-африканского художника Владимира Третчикова, признана одной из самых растиражированных в послевоенное время. Этот портрет является хорошим примером интеграции китайской эстетики в западную культуру, своего рода диалога этих культур. Мы не увидим здесь традиционного образа китаянки в его этническом аспекте. Перед нами китайская девушка, облаченная в традиционный китайский наряд, но выражение ее лица, которое лишь на первый взгляд можно назвать смиренным, прическа, макияж вполне в духе новомодных американских фильмов и журналов. Да и модель, девятнадцатилетняя Моника Сингли, позировавшая Третчикову, была китаянкой лишь отчасти, в ней текла европейская кровь.

Сам художник, Владимир Третчиков, который был почти не известен в Советском Союзе, некоторое время прожил в Китае. Сначала в Харбине, куда он бежал с семьей по окончании Гражданской войны, а затем – в Шанхае. «Зеленая леди» далеко не единственный портрет китаянки, выполненный художником, однако именно он стал одним из самых известных символов западной поп-культуры.

Мода

Говорят, вдохновение в сфере модного искусства, является понятием весьма неточного и рискованного характера. Потому как здесь далеко не всегда можно с уверенностью сказать, что является вдохновением, а что кражей идеи, тем более, когда вдохновителем является целая страна. Английский модельер Джон Гальяно на протяжении уже долгих лет признает Китай своей музой. Действительно, практически во всех коллекциях, не важно, созданы они для модного дома Givenchy, Dior или Margiela, есть отсылки к традиционным китайским нарядам. Мы без труда сможем разглядеть в платьях модельера такие знакомые нам qipao, увидим и китайские традиционные узоры, и вышивку, однако все они будут диалогом западной и восточной культур, историей, рассказанной автором, а не повторением этнического костюма.

Сам Джон Гальяно, рассказывая о своей музе, говорит: «Поначалу я был просто очарован этой культурой. Возможно, потому что я практически ничего о ней не знал. Позже, когда я побывал в Китае, изучил живопись, литературу, архитектуру, мой подход к дизайну стал более глубинным. Однако поначалу мой интерес к Китаю был вызван фильмами, их фантастическими и романтическими образами».

Музыка

Сборник древней китайской поэзии «Китайская флейта» попал в руки австрийского композитора Густава Малера после череды глубоких потрясений. В 1907 году он узнал о своей тяжелой болезни и был вынужден оставить пост Венского Королевского театра, который занимал долгие годы. А чуть позже скончалась его маленькая дочь. Сборник древней китайской поэзии VIII-IX веков не только стал утешением для композитора в такое тяжелое для него время, но и вдохновил на создание одного из величайших его творений – вокально-симфоническую симфонию «Песнь о Земле». Взяв за основу древние и довольно экзотические тексты, Густав Малер создал музыкальное произведение, понятное и созвучное не только своему, но и нашему времени.

А Джон Милтон Кейдж, которого критики называли одним из самых влиятельных американских композиторов XX века, был известен своим увлечением китайской философией. Кейдж стал основоположником нового творческого метода, основанного на принципе случайного, истоки которого, в свою очередь нужно искать в древнекитайском трактате И Цзин. Композитор создал свою таблицу из 64 ячеек по аналогии с «Книгой Перемен», куда вписал такие параметры, как темп, динамические показатели, звуки и длительности. Джон подбрасывал монеты и соединял ячейки в зависимости от результата. Его композиция «Музыка перемен» написана с применением этого метода, который считается предвестником алеаторики.

Архитектура

В конце XVII века европейская аристократия открыла для себя китайский фарфор. Именно увлечение фарфором повлекло за собой интерес к китайской изобразительной традиции, который интересен нам тем, что был весьма поверхностным, основанным скорее на визуальном восприятии красоты, чем на глубинном познании китайской философии. Мотивы и стилистические приемы китайского средневекового искусства стали использоваться европейцами в живописи, декоративно-прикладном искусстве, литературе, костюме и, наконец, в архитектуре. Новое стилевое направление получило название «шинуазри» или «китайщина».

Архитекторов «китайщина» вдохновила на строительство «чайных домиков». Китайский домик в потсдамском дворце Сан-Суси является, хоть и не первым, но одним из самых ярчайших примеров такого рода построек. Павильон недаром был признан одним из красивейших сооружений XVIII века: позолоченные скульптурные композиции в полный рост с наружной стороны постройки, крыша в виде шатра, внутреннее убранство, изобилующее живописными композициями – все это говорит о крайнем восхищении европейцами загадочным Китаем, а также о их восприятии этой страны как рая на земле. Интересно, что все скульптуры «одеты» в китайскую одежду, а лица у них вполне европейские. Похожую картину мы можем наблюдать и в настенной живописи внутри павильона: «китаянки» здесь полнотелые, соответствующие скорее европейским стандартам красоты.

В России увлечение китайским стилем воплотилось в создании в XVIII веке Китайского Дворца в Ораниенбауме (дворцово-парковый ансамбль под Санкт-Петербургом), в котором и сейчас можно увидеть подлинные интерьеры. Помимо дворца, архитектор Антонио Ринальди (который славился своим увлечением псевдо китайским стилем) построил целую Китайскую деревню – архитектурный ансамбль из китайских домиков, мостиков и шутливой имитации пагоды.

Китай в зазеркалье

В наши дни вопрос влияния китайской культуры на западную становится все более актуальным. Весной 2015 года в нью-йоркском Метрополитен-музее, в пространстве Центра костюма Анны Винтур, была организована довольно масштабная выставка «Китай: Зазеркалье», которая была посвящена именно этому вопросу. Само название «Зазеркалье», являющееся прямой отсылкой к произведению Л. Кэрролла, содержит в себе намек на загадочность и сказочность китайской культуры, которая вдохновляла деятелей искусства из разных стран на протяжении многих веков. Китайский фарфор, предметы одежды и быта, киноматериалы и видеоинсталляции соседствуют с произведениями величайших модельеров с мировым именем, вдохновленных магией китайкой музы.

Несмотря на то, что выставка в основном посвящалась моде, идею ее можно с легкостью переложить и на другие сферы искусства, а слова кураторов выставки как нельзя лучше характеризуют восприятие всех преданных китайской музе творцов: «Китай – это земля, где символы существуют свободно, а пост-модернизм находится в своей естественной среде. Подобно Марко Поло или Гулливеру, дизайнеры, путешествуя в другую страну, отражают в творчестве свое восприятие ее культуры. Мифический, сказочный, фантастический Китай существует лишь в их воображении».

Автор: Лидия Станченко