Магазета уже писала о неоднозначности стимулирования внутреннего потребления в Китае. Но проблема не в 11.11. Это всего лишь симптом тех перемен, которые произошли с китайским обществом за последние сорок лет. Как социологи смотрят на консьюмеризм без тормозов и какие выходы видят из сложившейся ситуации? Магазета подготовила перевод статьи китайского социолога Ли Сюэши на страницах Sixth Tone — Buying to Survive: Why China Isn’t Ready to Abandon Consumerism.
К концу Всекитайского симпозиума по социологии защиты окружающей среды, мне срочно нужен был отдых. Мероприятие проходило в Сиане, поэтому я решила проветриться, прогулявшись вдоль древней городской стены — лучшей из сохранившихся в Китае. Стоя наверху в прохладный октябрьский день, я попыталась забыть хотя бы на момент, о том факте, что состояние нашей окружающей среды — это бомба с запущенным механизмом. А когда я спустилась вниз в соседний магазин сувениров, мне пришлось практически уговорить себя потратить 100 юаней на эко-сумку, чтобы немного развеяться.
Забавно, не правда ли? Я была в Сиане на очередной научной конференции, посвященной тому, что чрезмерное потребление опустошает нашу окружающую среду, но после двух дней обсуждения конца света я была настолько измождена, что единственное, чего мне хотелось, — это сбежать обратно в теплые объятия консьюмеризма. И многие из моих коллег-социологов страдают от такой же напасти: мы все время читаем научные статьи о теории «товарного фетишизма» Маркса, а после работы встречаемся, чтобы поделиться скидками или похвастаться новыми телефонами.
Иногда кажется, что культура потребления лишает нас разума. Средний класс в Китае словно находится под постоянно усиливающейся осадой финансового прессинга и семейных обязательств, а общины, которые когда-то поддерживали нас в трудные времена, исчезают. Акт совершения покупки дает нам разрядку — необходимую разрядку от нашего одиночества, разорительных кредитов и мирового коллапса окружающей среды, пусть даже каждое новое приобретение приближает нас к финансовому и экологическому краху.
Потребление стало психологическим костылем. К сожалению, это означает, что мы должны быть предельно осторожны в попытках разрешить эту проблему. Любые решения, которые предлагают просто порицать любителей шопинга за недостаточную заботу об окружающем мире, не будут услышаны. Более того, это может усугубить проблему, так как стресс будет заставлять их инстинктивно открывать свои кошельки, также как и я поступила в Сиане.
В течение десятилетий до начала реформ и политики открытости, которые начались в конце 1970-х, в Китае не существовало культуры потребления. Наша возможность покупать и владеть тем, что мы хотели, строго контролировалась государством. А когда контроль был снижен, то акт покупки стал ассоциироваться со свободой. Неожиданно потребление стало актом освобождения. Спустя четыре десятилетия мы начинаем понимать, что в действительности просто поменяли одного хозяина на другого.
До начала реформ нас призывали работать во имя страны; сейчас нас постоянно уговаривают СМИ, окружение и государство тратить ради нее. Каким-то образом стимулирование китайской экономики бессмысленным потреблением стало нашей гражданской обязанностью — все во имя перехода от производственной экономики к экономике потребления. Это давление еще более ощутимо в начале ноября, когда каждый считает дни до 11.11 — дня главной онлайн распродажи в Китае.
Не так трудно понять, почему так называемый день шопинга в Китае так очаровал потребителей. Если шопинг дает нам короткую передышку, то 11.11 — это карнавал для убегающих от действительности, который позволяет удовлетворить самую изысканную консьюмеристскую фантазию. В этом году китайские потребители потратили только на одном сайте TMall за один день 30 млрд долларов. Но утешение от потребления не ограничивается лишь временным повышением активности кликанья кнопки «купить». Это стало способом заполнить пустоту от разрушения традиционных социальных и семейных связей в Китае.
С начала реформ китайские деревни постепенно опустели, так как их жители перебрались в города в поисках экономических возможностей, часто оставив дома родителей и детей. Зарплаты и качество жизни выросли, но оказалось, что восстановить ощущение общности и товарищества, которые мы когда-то разделяли, не так просто. При их отсутствии мы пытаемся заменить их покупками. Когда мы чувствуем себя одиноко, мы покупаем карточку в фитнес-клуб или салон красоты. Когда мы нуждаемся в одобрении окружающих, мы заказываем новые гаджеты и создаем возможности, чтобы ими похвастаться. Когда мы изнываем без близости, мы звоним незнакомцам и платим им за колыбельные по телефону. Даже религия потеряла свою духовность. Многие религиозные места утратили свою изначальную значимость и превратились в вульгарные тематические парки.
Повсеместное проникновение этого консьюмеристского мышления сводит к нулю все призывы к нравственному поведению. Разговоры с людьми о том, что они разрушают планету своей охотой за скидками 11 ноябра или покупками вещей, которые им вообще не нужны, не сделают их менее психологически зависимыми от потребления — когда это одна из немногих вещей, которая приносит им безусловную радость. И даже если они готовы отказаться от шопинга: что дальше? Найти смысл в жизни трудно, когда нам пришлось расстаться с большинством наших верований, оканчивающихся на «-изм» — за исключением, конечно, консьюмеризма.
Это не должно быть так. Я верю, что можно создать новые более этические модели потребления. И есть те, кто пытается это сделать. Например, альтернативные сети продуктов питания предлагают покупателям приобретать продукцию местного производства, при выращивании которой пытаются снизить урон, наносимый окружающей среде. В этом году организаторы Beijing Farmers’ Market призывали покупателей приобретать товары из переработанного сырья вместо участия в сумасшествии 11.11. Таких рынков и подобных организаций становится все больше, как и менее материалистичных общин, в которых люди находят возможности для самовыражения и поддержку в экологически менее деструктивном поведении.
«Вещи создают нас в той же степени, что и мы создаем вещи», — пишет Даниэль Миллер, антрополог, [специализирующийся на потреблении]. В Китае наша фиксация на вещах, вызвана ли она нашими материалистическими желаниями или социальным или государственным давлением, превращает нас в поколение шопоголиков. Консьюмеризм сам по себе непрост, и порыв покупать слишком внедрен в наше коллективное сознание, чтобы его можно было победить высокомерными лекциями об экологических последствиях. Даже если мы знаем, что наши покупательские привычки неэкономны, бессмысленны и неэтичны, мы все равно не можем удержаться.
Я могу читать лекции людям о последствиях их действий — как социолог я имею для этого квалификацию, но я знаю, что я не исключение. После утомительного дня на работе, иногда я предпочитаю приготовить себе напиток и погрузиться в поиск скидок на сумки в онлайн магазине, а не беспокоиться о том, как человечество разрушает планету или смогу ли я накопить достаточно, чтобы выйти на пенсию. Правда в том, что пока мы не найдем другой способ воодушевлять людей, не поможем им вернуть чувство общности и не предложим возможности для самовыражения и расслабления помимо бездумного консьюмеризма, будет трудно побороть китайскую зависимость от шопинга.
Оригинал статьи здесь
Перевод: Ольга Мерекина
Для заглавной иллюстрации использовано фото Алины Кочетовой.
Вам понравилась наша статья? Поделитесь ею в соцсетях (достаточно кликнуть на иконку внизу страницы).
Если вы хотите быть в курсе наших публикаций, подписывайтесь на страницу Магазеты в facebook, vk, instagram, telegram и наш аккаунт в WeChat — magazeta_com.
Большое спасибо, Ольга, замечательная статья и хороший перевод.