Osen’ Halaso — так называется выставка Сергея Баловина, которая откроется в Шанхае в Edo Museum. На выставке будут представлены не только визуальные работы художника, но и история его приключений в Китае в виде вырванных из книги страниц. В действительности, самой книги нет, а точнее, она еще не закончена. Проект так и называется — «Незаконченная книга». Книга будет пополняться новыми страницами с каждой новой выставкой.
Автор утверждает, что любой зритель может попасть на эти страницы: «Все окружающие, так или иначе, влияют на судьбу, а значит и на ход истории, описываемой в книге». История Сергея Баловина, связанная с Китаем, полна загадок и удивительных фактов. Картины на выставке выступят в роли дополнения к этой истории, которой автор отводит главную роль.
Вернисаж и встреча с автором состоится 5 ноября, с 16.00 до 18.30.
Экспозиция будет открыта для посещений с 5 ноября по 5 декабря, без выходных дней, с 9 до 18.30.
EDO MUSEUM, Zhongshan park.
Интервью Динары Рабатовой с автором выставки
Как начался твой путь художника?
В принципе, так получилось, что я занимаюсь этим всю жизнь, я иногда сам задаюсь вопросом: «C чего это началось?». Наверное, самый первый момент, который можно считать решающим, состоялся, когда мне было 5 лет. Я учился, как и все нормальные советские дети, в детском саду. Один раз мы рисовали каких-то птичек-снегирей, и воспитательница помогла мне их дорисовать. Когда за мной пришла мама, она увидела этот шедевр. Она не знала о том, что мне помогла учительница, и с тех пор решила всеми силами способствовать раскрытию моего таланта. Я даже не помню, говорил ли я маме впоследствии, что это было не совсем до конца «мое» творение. Так в восемь лет я оказался в художественной школе, где проучился четыре года. Прошел первоначальную академическую закалку. Потом поступил в колледж, где была отдельная программа для художников, а затем уже в педагогический институт на факультет художественного образования. Когда учился на втором курсе, меня пригласили преподавать в детскую архитектурную студию. И, честно говоря, в процессе преподавания я научился большему. Обучая, узнаешь гораздо больше, чем когда учат тебя.
Как бы ты назвал направление, в котором ты работаешь?
На самом деле, художники сами зачастую не знают, в каком стиле они работают. Это уже потом решают и додумывают за них критики, искусствоведы, журналисты. Всем хочется повесить на твою работу ярлык. Ведь названия многих направлений современной живописи были выбраны случайно, возьмем тех же импрессионистов, ведь они не называли себя так в самом начале. Что касается меня, то в период учебы я не мог выбрать то, что было бы моим, мне нравилось очень много направлений одновременно, и я пробовал себя в них всех. Так получилось, что узнаваемость почерка есть, а единого стиля нет, так как все мои работы достаточно разные.
Где, помимо РФ, ты развивался как художник, и какая страна повлияла на тебя больше всего, по-твоему мнению?
Кроме России, я жил еще во Франции, точнее, жил на «две страны» в течение трех лет. Это сильно повлияло на мои взгляды на творчество, на жизнь в целом. Система художественного образования там устроена иначе. Если в России в качестве эталонов предлагаются произведения давно умерших художников, то в Европе студенты прежде всего изучают творчество своих современников: встречаются с авторами, общаются, спорят. В России же заставляют зубрить биографии мастеров прошлого и отгадывать картины XIX века по плохим репродукциям. И в той и в другой системе есть свои плюсы и свои минусы. Тем не менее, я не жалею, что учился именно в России и именно по академической системе.
Как ты попал в Китай?
Случайно. Хотя случайностей в жизни не бывает. Я должен был поехать в город Чунцин, меня туда приглашал китайский художник, которому я когда-то помог организовать выставку в России. Я серьезно подготовился, нашел переводчика. Но когда уже нужно было вылетать в Китай, оказалось, что приглашавший меня художник из Чунчиня, да и вообще из Китая, уехал. Так я попал в Цзинань, там жили несколько студентов, которым я преподавал в Воронеже. Вообще это длинная и забавная история, заслуживающая отдельного интервью.
А почему Шанхай?
Все мои друзья и знакомые настойчиво рекомендовали Пекин, как город с яркой артистической жизнью. Но поближе соприкоснувшись с его духом, я понял, что он не для меня. К тому же там было слишком ветрено, а я не люблю холодный ветер. Мне надо было вернуться в Шанхай для того, чтобы демонтировать выставку. Выйдя с поезда в Шанхае, я понял, что именно тут и останусь. Пекин слишком китайский для меня, Шанхай больше подходит для европейского человека. Здесь есть и настоящий Китай, и Европа, это такой необыкновенный микс. К тому времени у меня уже появились друзья в Шанхае. Они меня приняли у себя, пока я искал квартиру. Мне нужен был именно такой вариант, чтобы можно было и жить и работать внутри в то же время. После долгих мучительных поисков, я наконец нашел именно то, что искал, даже больше. Мои гости не скрывают зависти, многие говорят, что это лучшая квартира в Шанхае. Я не спорю. Я живу на последнем этаже высотки у реки. Окна выходят практически на все стороны горизонта, а с террасы открывается потрясающий вид на город. Сначала я думал, что останусь здесь на полгода, максимум год. Но вот уже пошел второй год, а уезжать желания нет. Я, конечно, не собираюсь оставаться здесь всю жизнь, но Китай пока еще меня не отпускает.
Так же как и твоя студия в Шанхае?
Да, когда я преподавал в Воронеже, у меня тоже была своя небольшая студия, где собирались мои студенты во внеурочное время. И всевозможные любители искусства. Я не знаю, почему так получалось, может потому, что мне нужны люди. Некоторые художники, например, работают для себя. Зачастую, их не интересует даже, поймут ли их. Мне не близка такая позиция. То что я делаю – это точно для людей. Все это адресовано моему зрителю, с которым мне всегда хочется найти общий язык и понимание. Мне нужны люди. Наверное, поэтому они ко мне и приходят. Я люблю гостей, и стараюсь сделать так, чтобы им было у меня комфортно.
У тебя на стене развешано много портретов, расскажи историю их появления?
Я очень благодарен судьбе за этот проект, «Натуральный обмен». Когда я переехал в эту квартиру, у меня была соседка снизу. У нее в квартире стоял мольберт, и когда я его увидел, предложил продать его мне. Она не очень хотела его продавать, так как это был подарок. Тогда я предложил ей подарок взамен этого подарка – свою работу. Она согласилась, с этого все и началось. Первый обмен произошел с ней. Я подумал, почему бы не развить эту идею? Разместил объявление на русском форуме о том, что готов менять портреты на все, что угодно, что может быть полезно в доме. В итоге, полупустая квартира очень быстро наполнилась всем, что в ней не хватало. Люди с удовольствием приходят на обмен. Когда приносишь подарок, это гораздо приятнее, чем расплачиваться деньгами. Думаю, это очень человеческий проект. Все приходят ко мне с позитивом, и я получаю этот позитив вместе с вещами, которые они здесь оставляют. Все, что меня окружает сейчас в доме, хранит в себе память о каждом человеке. Этим проектом я бы мог заниматься всю жизнь.
Подробнее о Сергее Баловине
