“Душа Китая”. Владимир Бондаренко

Доброжелательная улыбка – это уже тысячелетний стиль китайской жизни. Китайцы всегда выглядят доброжелательными и стараются хотя бы внешне угодить всегда своему гостю. Не думаю, что это лакейская угодливая улыбка , идущая от вечного подчинения то своим императорам, то завоевателям с востока и с запада, с севера и с юга. Китаец в душе всегда считает себя и свой народ главными на земле, а страну свою центром Поднебесной, и что для него каких-то двести лет иноземного, англо-франко-немецко-голландско- увы и русского владычества по сравнению с пятитысячелетней историей единственной сохранившейся с древних времен цивилизацией.
Смею думать, что улыбка китайцев была заложена в «Дао дэ цзине», написанном мудрым старцем Лао Цзы в шестом веке до новой эры. «О, как хаотичен мир, где все ещё не установлен порядок. Все люди радостны, как будто присутствуют на торжественном угощении или празднуют наступление весны…» Даосы приветствуют хаос, то есть свой личный природный путь, по которому должен следовать каждый человек. Даос всегда слегка пьян от радости мира, и сообщает эту радость другому.
Скажу честно, мне ближе даосы, нежели буддисты или конфуцианцы. Скажу еще честнее, мне кажется, что не только китайцы, но и все русские немного даосы. Вслушайтесь в слова древней даосской песни.

Солнце восходит, тогда мы работаем.
Солнце заходит, тогда мы отдыхаем.
Мы роем колодцы и пьем. Мы пашем и едим.
Какое отношение к нам имеет власть императора!

Вот так и каждый русский в глубинке, в поселке или в городе, живет своей жизнью, не обращая внимание на того, кто в это время правит страной. Какое ему дело до Путина или Горбачева, Брежнева или Хрущева? Он делает свое дело, он погружает себя в великий мир природы, идет своим естественным путем жизни , рожает детей, пишет стихи, и сторонится всякой власти. Только, когда уж совсем достанет его безумная власть, русский начинает бунтовать, также как и китаец. История Китая – это тоже , как и русская история, непрерывная смена жестоких и безжалостных правителей и народных мятежников, китайских Разиных и Пугачевых, неоднократно менявших династии и становившихся новыми китайскими императорами. И , как правило, мятежники пользовались даосским учением, привлекали к себе даосских поэтов и мудрецов.
Впрочем, умная конфуцианская власть тоже учитывала даосский характер своего народа. Конфуций в своих «Суждениях и беседах» писал: «Государь – это корабль. Его подданные – это вода. Вода – это то, что несет на себе корабль, но она может его и опрокинуть…»
По моим наблюдениям, на работе китайцы склонны чувствовать себя конфуцианцами, державниками, строителями поднебесной империи, а по вечерам , отстраняясь от своей работы, они превращаются в анархичных и насмешливых даосов, ищущих в миллиардном Китае свой личный мир, и строящих свой образ жизни.