«Эдемский сад», «Ноев ковчег» – многим китайцам знакомы эти библейские термины, поэтому при переводе на китайский язык особых затруднений они не вызовут. А вот что касается персонажей западных и восточных религий, тут важно не попасть впросак! Функции многих из них могут совпадать, но при этом основу под собой иметь совершенно противоположную. Например, ворота рая в христианстве охраняет святой Петр – любимый ученик Христа, которому Христос вручил ключи от рая. В буддизме же эту роль выполняет Ямараджа – владыка ада (阎罗大王 yánluó dàwáng). Функцию они выполняют одинаковую, тогда в чем же для перевода здесь подвох?
А дело в том, что в глазах европейцев Петр – это святой, он олицетворяет доброту и справедливость. При этом Ямараджа для китайцев – отвратительное воплощение жестокости. Поэтому, если в оригинале упоминается Петр, ни в коем случае эти два символа не могут быть взаимозаменяемы! Например, в стихотворении «The Fidder of Docney» знаменитого ирландского поэта Уильяма Йейтса при переводе строчки «When we come at the end of the time to Peter sitting in state», образ Петра нельзя заменить на 阎罗大王! Впрочем, однажды это было сделано при переводе на китайский язык [1], и вышел переводческий казус. Вместо «когда мы закончим свой путь, нас встретит Петр» получилось – «по окончанию пути мы попадем в ад», что, конечно же, ирландский поэт совсем не имел в виду.
Сам же буддийский термин «владыки Янь-вана (владыки ада)» (阎王爷 yánwángyé) до сих пор вызывает споры между китайскими переводчиками – правомерно ли его использовать при переводе с русского языка, чтобы передать русские образы, и при этом, чтобы для китайского читателя было понятно, о чем идет речь? Например, будет ли для китайца понятно, если привычный для русского человека символ на китайском языке передать так:
«Этак каждый день около смерти, чай, и голос у него стал грубый?» – «天天在死神跟前打转转».
Вроде все правильно. Но для китайского читателя странно слышать, чтобы крестьянки говорили о Сышэне (死神 sǐshén) – «духе смерти». И вот тут образ 阎王爷 – «владыки ада» – был бы в самый раз [2]! Конечно, упоминание Ямараджи русской крестьянкой выглядит немого странно, зато китаец сразу понимает, о чем идет речь.
Впрочем, если оставить в этом переводе образ «духа смерти» [3] – произойдет тоже интересная вещь. Дело в том, что в представлении всех народов жизнью и смертью распоряжается лишь владыка ада. В глазах русских это – старуха в черной накидке, держащая косу, ведь именно так выглядит смерть в понимании русских людей. А вот китаец, прочитав о «духе смерти», все равно будет думать о восседающей в загробном мире фигуре Ямараджи…
При подготовке статьи использованы материалы В. Ф. Щичко «Теория и практика перевода», Москва, Восток-Запад, 2004
Слова:
— «Эдемский сад» – 伊甸园 yīdiànyuán
— «Ноев ковчег» – 挪亚方舟 nuóyà fāngzhōu
Хороший пост. Завязка для длительного познавательного разговора для изучающих китайский язык. На практике это дело такое увлекательное! Особенно когда надо это сделать в минуту. ;) С уважением,
Самая сложная задача – это понять таки, что же китайцы поймут, и что не поймут. Культурный контекст то весьма изменчив в зависимости от времени и каждого конкретного человека. Вот сейчас, мне кажется, большинство китайцев знают, кто такой апостол Петр, и какие его функции у врат Рая. Сейчас христианские образы становятся понятнее китайцам. Массовая христианизация накладывает свой отпечаток на язык. Многие библейские реалии уже давно вошли в китайский язык и не требуют “туземного” перевода.
以牙还牙
马太效应
代罪羔羊
最后晚餐
犹大之吻
各各他的路
天使
Иван, верно. Но даже при знании китайцами этих терминов все равно переводчику часто приходится в тексте их либо разъяснять, либо заменять на что-то понятное для китайцев. Тут и от самого контекста зависит же.
Например, я читала, что при переводе «12 стульев» Ильфа и Петрова в 1984 году про «ковчег» был такой переводческий прием:
«Население тиражного ковчега уснуло».
抽签 “方舟”上的居民，均已人睡。
При переводе тут была дана сноска, где объясняли происхождение термина «ковчег», и что в данном случае имелся в виду пароход «Скрябин».
Ну, и пример оттуда же, когда при переводе была сделана замена библейских терминов:
«Мальчик», – сказал Остап, – «разве плох? Кто скажет, что это девочка, пусть первый бросит в меня камень!»
“是男的“， 奥斯塔普说道， “难道有什么不对头的马？谁要这是女的，那就让他来指责我好了！“
«первый бросит в меня камень» переводчик заменил на 指责 «осуждать, обвинять, порицать».
И вот заодно «обратный» пример с китайского на русский, когда при переводе буддийских терминов на русский они были заменены на понятные для русских (из “Сна в красном тереме”):
就是死了， 也是个屈死鬼，凭高僧高道忏悔也不能超生。
«Если сейчас я даже умру, то сделаюсь неприкаянным духом, меня не смогут спасти молитвы самых праведных и благочестивых монахов».
тут буддийские понятия 屈死鬼 – qusigui “душа/призрак безвинно казненного”, 忏悔 – chanhui “покаяние, исповедь, раскаяние”, 超生 – chaosheng “перерождение, реинкарнация, перевоплотиться, переродиться”
заменены соответственно на:
“неприякаянный дух”, “молитвы” и “спасти”.
Такие непростые дела. А быть хорошим переводчиком да уж, адский труд!
На догнал. Зачем так извращаться и искать всякие там ассоциации?
Вообще достало уже когда переводчики начинают гнать отсебятину.
Если уж хочешь пояснить, что значит то или иное слово/образ, то сделай сноску, а не городи черт знает что.
Хотя в этом есть свой плюс это мотивирует учить язык дабы узнать что же там на само деле :)
Если переводчик оставляет слово без перевода и ставит сноску, он тем самым расписывается в собственной несостоятельности.
Вы Винни-Пуха читали?
Представьте, если бы вместо:
Там было бы:
О! Так вот оно как оказывается! А я то все думал, что это за “Посторонним В” и откуда оно там взялось.
Спасибо, что просветили.
Вообще, кстати, очень рекомендую «Винни-Пуха» в оригинале. И «Алису в Стране Чудес». Неплохо расширяет сознание.
Сознание? Почему расширяет? Не поняла, объясните, пожалуйста.
Потому что и там, там обалденная игра слов.
Вообще писать транскрипцией дело не благодарное. Лучше уже оригинальный текст оставить. Это приемлемо только для имен и названий.
Вообще-то в русской переводческой традиции принято транслитерировать иностранные имена и названия. Но сейчас, под давлением иностранных заказчиков и в некоторой степени из-за уровня компетенции самих переводчиков, есть тенденция записывать названия торговых марок, имена и даже адреса на латиницей.
Да конечно! В любом языке с нелатинской графикой это обычно принято! И это правильно — иностранные имена посреди русского текста воспринимать неудобно.
Странно, нет кнопки “ответить” под вашим комментарием. Придется цитировать:
“Да конечно! В любом языке с нелатинской графикой это обычно принято! И это правильно — иностранные имена посреди русского текста воспринимать неудобно.”
К сожалению, сейчас заказчики прямо-таки требуют от переводчиков оставлять названия организаций на английском. Это можно понять, они руководствуются законами маркетинга, но, честно говоря, немного коробит. Хотя Майкрософт, например, допускает написание как латиницей, так и кириллицей.
Ну так это и есть имя — Пятачок утверждает, что его дедушку звали William Tresspassers.
А чтобы оставлять оригинальный текст, нужно всего Винни-Пуха в оригинале оставить — там сплошная игра слов. Оставлять в оригинале что либо — это изначально увечный подход. Когда мы оставляем без перевода английский текст, мы доставляем трудности только небольшому числу людей, не владеющему английским. А что насчёт бенгали там, или японского? Не знаешь японского — не читай Мураками! Нет уж, спасибо, что я не живу в таком мире :)
Допустимо лишь (и я бы требовал) в научных работах приводить в оригинале термины в скобках рядом с переводом, как китайцы часто делают.
“Переводчик напоминает сводню, которая, расхваливая достоинства прикрытой вуалью красавицы, вызывает непреоборимое желание познакомиться с оригиналом”. И.В. Гёте
Вот и у меня теперь появилось непреоборимое желание почитать “Винни-Пуха” в оригинале!
Ага! И я поставила “Пуха” в список книг на ближайшее будущее :)
В данном случае надпись конечно можно и перевести, но разговор-то в статье не об этом.
Если, например, в оригинале banshee, а вы переводите её как Баба Яга потому что это читателю должно быть ближе, то это уже откровенный бред.
В этом смысле, вы конечно, совершенно правы. Получается очень нелепо, когда Шерлок Холмс даёт кэбмену целковый или трёшницу. С другой стороны, если в оригинале 对牛弹琴, почему бы не перевести «метать бисер перед свиньями». Нужно смотреть в каждом отдельном случае.
Именно так, в каждом случае по своему.
Спасибо за интересный вариант, забавно получилось. :)
Адаптация Заходера – прекраснейший образец перевода, но такой подход не везде работает. “Винни-Пух” предназначен для детей, и, конечно же, сноски там были бы неуместны. Но возьмите, к примеру, Пруста в переводе: там же почти на каждой странице масса необходимых сносок. Так что переводческий подход зависит от целей, аудитории и других факторов.
Полностью согласен.
Классный пример! Спасибо.
В этом плане можно вспомнить недавний пост про дракона :)
Крутой пост, спасибо!
Спасибо, Демьян! От вас это слышать вдвойне приятно.
А?
Да-да!
Да, а вот с коса у старухи – наверное, вы правы – больше европейский символ…
Хотя, помните Краморова? “Мертвые с косами стоят, и тишина!” ))) Ну чем не русский образ смерти! ))
Интересная заметка, спасибо! Хотя от заголовка ожидал материала подлиннее. Будет продолжение?
Прокомментировать хотел бы только “смерть с косой у русских людей”. Думается мне, что это образ скорее западной культуры. Или я ошибаюсь?
Спасибо, Владимир! продолжение будет, только больше о китайских традиционных символах по сравнению с нашими.
А вот что касается старухи с косой – даже не знаю. Помню, у славян Мара или Морена, богиня смерти и плодородия одновременно, представлялась в образе сгорбленной старухи с серпом, символом Луны, или красавицы в белом. Она могла забирать людей любом из этих обликов.